Мой Устимов - Откровение. Стихи счастливого поэта

И счастлив я, что в мире из бетона,
железа и пластмассы есть они —
создания, живущие с поклоном
и провожающие дни.

синее небо над нами,
знаешь, прекрасней с годами,
как и твоя краса —
в чистых речных глазах —
как и твоя улыбка,
милый и нежный взгляд.
рыбка моя, ты рыбка,

я тебе очень рад.

Когда мы счастливы, то, словно дети,
добры и ве́селы, мой друг.
Когда расстроены, то вдруг подметим:
всё серым кажется вокруг.

Счастливой жизни я желаю людям.
Ты знаешь, я люблю людей.

Наверно – так – всё потому, что будет
частичка в каждом
от детей!

нередко летал наш Семёныч на море.
в шикарном коттедже он жил.
имел лимузины, и бизнес, и трое
лошадок, и ферму шиншилл.

гостил у друзей-олигархов в Париже.
и бизнес доход приносил:
шиншилл разводил, развозил; из-за них же,
бывало, валился без сил.

но весело жил и смотрел позитивно
на жизнь девяностых годов.

другим он казался бездушным, противным;
а нищий – убить был готов.

но время всегда преподносит сюрпризы:
в Россию лишь кризис пришёл,
Семёныч лишился забав и капризов —
он больше не важный орёл.

а денег всё меньше, а трудностей больше.
и стал он работать как вол.
сломался Семёныч. уехал бы в Польшу,
да счастье, к несчастью, нашёл…

теперь он смеётся, счастливый по жизни,
у нашего, сидя, костра.
остался он предан любимой Отчизне,
свободною птицею став.

теперь он, бездомный, сидит вместе с нами
и ласково смотрит на нас
таких же свободных; горячих, как пламя;

таких же счастливых сейчас.

Андрюша – послушный сынуля.
ему запрещают с друзьями гулять допоздна.
бедняга молчит. ведь мамуля
по новой скандалить начнёт, об отказе узнав.

какие прогулки, поездки,
свидания, встречи, друзья, вечеринки, Андрей?
ну как же! твой голос не веский:
мамаша решает, что лучше для жизни твоей.

какая свобода и радость,
веселье, счастливое детство и дружба навек?
ведь мамочку слушаться надо.
забудь навсегда и не думай, что ты – человек…

сынуля боится мамули.

но если бы знал он, что будет потом сожалеть
о детстве промчавшемся пулей,
п о т е р я н н о м д е т с т в е.

и это страшнее, чем плеть.

такие мамаши несут своим детям – смерть!

Дельфины метались в огромной пучине,
безумно болела спина.
Бедняги кружились в холодной пустыне,
и смерть предвещала она.

А солнце смотрело на это спокойно,
на весь заражённый простор:
там каждый живущий – теперь же покойник,
им – мир – подписал приговор.

У граждан подводной страны всё болело.
Дельфины спускались на дно.
И крабы, как будто невесты, все в белом,
брели в направленьи одном.

И гибли цветы синеокого царства,
страдал вековой океан.
Увы, не придумали люди лекарства
для созданных атомом ран…

Дельфины метались от яростной боли,
вгрызалась под кожу она.

Они умирали! И не было боле-