Владимир Визгалов - Не стреляйте мне в душу

Не стреляйте мне в душу,
осины и клёны,
красотой листопадной
крон могучих своих!..
Не будите, восходы,
рано утром, как прежде,
отражаясь в озёрах,
от тумана седых…

Не кричите, вороны,
на погостах заросших,
где церквей тихий звон
разливает покой, –
там лежат мои дети
да надгробья-сиротки
провалились по пояс
в траве луговой!..

Я прошу тебя, время,
беспощадное время,
не листай мою жизнь,
торопясь каждый год…
Я хочу побродить
по росе васильковой
и с берёзками летом
поводить хоровод!..
Я мечтаю забрать
у людей и у Бога
из горящей Сибири
диких птиц и зверей,
чтоб спасти от огня
и бездушья людского
обгоревшей тайги
беззащитных детей!..

Лишь потом попрошу
я у муз вдохновенья,
чтоб душа на Пегасе
смогла улететь,
а уставшее тело
без мучений и боли –
на ромашковом ложе
под сосной умереть…

Пришла весна,
ручьи текут,
А в поле за околицей
Подснежники цветут…
Вот речка разливается,
Побóлили деньки,
И реже стали вспыхивать
В окошках огоньки…

Я ваш, я в вас,
я вместе с вами –
всегда, везде,
в делах, в игре,
давлюсь на кладбище
слезами и в детском
ин-тер-на-те!..

Там, перед Богом
на коленях,
в непостижимой
чистоте
ищу забвения
в моленьях
и силу духа
во Христе!..

Но вновь и вновь
домой, в Россию,
тянусь травинкой
на ветру,
чтобы обнять
морозной синью
всех вас врасплох,
тайком к утру…

Глаза в глаза –
и сын поверил,
что я пришёл,
пришёл совсем…
– Нет, мальчик мой! –
скатились слёзы… –
Я здесь проездом,
мой рейс в ноль семь…

Грустный кот,
ты, как и я, бездомный…
Боль твоя –
тоске моей сестра!..
Вечером ты был холёным,
гордым,
а проснувшись,
жалким стал
с утра…

Весь поблёк,
осунулся, взъерошен,
запах ловишь
у чужих дверей…
Твой хозяин
другом был хорошим!
Умер друг –
теперь ты, кот,
ничей…

Не мурлычешь ты
случайным ласкам
и не трёшься у ноги чужой…
Гордым тяжело
прожить без маски!..
Гордый – это значит:
ты – изгой!..
Гордого забьют,
затопчут в землю,
гордого размелют
в порошок,
только гордый,
слабость не приемля,
никогда не выстрелит
в висок!..
Только гордый
боль возьмёт чужую –
на себя возьмёт,
а сам сгорит!..
Гордый не предаст,
умрёт, рискуя,
но поможет,
даст и защитит!..

Рыжий кот,
ты, как и я, бездомный…
Боль твоя во мне тоской
кричит!..
Верь:
и в одиночестве
огромном
Бог заметит нас с тобой
и защитит!..

Как гость,
в обнажённой квартире
чужого мне города С.,
живу в зазеркальном я мире,
в который беспечно пролез…
В обшарпанном,
грязном, убогом,
c хозяйкой
стыдливо-простецкой,
безмужней, без денег
и Бога,
c улыбкой наивной
по-детски…

Зияя бездушьем
площадным
толпы озверело-постылой,
себя расточив беспощадно,
я жду, чтобы сердце остыло…
То жду, когда нервы сорвутся,
слезой орошая мне губы,
то с дикой досадой безумца
себя укрощаю я грубо!..

Мечусь я осенней листвою
по улицам
с пылью заезжей…
Я грёз своих детских
не стою,
но к Богу взываю,
невежа,
молю у него покаянья,
смиренья и тихой печали,
а он,
моим мукам внимая,
даёт искушенья
вначале!..

В глазах твоих вопрос,
и тихая печаль,
и боль души,
и гордость ущемлённая,
и одиночество,
и горькое желание кричать
и плакать мне в плечо,
уткнувшись отрешённо!..

В глазах твоих упрёк,
сомнения, тоска,
призыв, надежда,
стон
и боль горячая!..
Как далеко ты от меня
и как близка,
ЛЮБОВЬ МОЯ,
безудержно манящая!..

В тебе любовь моя святая,
ты – честь моя и разум мой,
моё терпенье, и везенье,
и вдохновенье, и покой!..
Перед тобою на коленях
готов стоять я целый век,
моя желанная, родная,
ниспосланный
мне Богом
человек!..

В тот миг,
на склоне лет моих,
когда удастся
вдруг до истины добраться,
Господь,
даруй мне сил
на день, на час один,
чтоб всех простить,
со всеми попрощаться!..

И чтобы боль ушла,
и чтоб с себя спросить,
и чтобы, умиляясь,
прослезиться…
от детских рук,
коснувшихся меня,
и чтоб, не жалуясь,
любимой поклониться,
приняв простую
сущность бытия…

Зияет пустотой обличие людей,
А я ищу в них доброту и кротость,
Любовь ищу
И преданность… зверей,
А нахожу холодную жестокость!..

И чёрная дыра
В сознании моём,
Страх поглощая,
Болью разрастается,
Хрипит душа:
«Зачем мы так живём –
В бездушии, которое не кается?!»

Не почитаем мы
Ни род свой, ни святых,
Детей, глумясь,
Бросаем на помойках!..
Рыдая, просим отпущения грехов,
Поклоны Богу бьём
И вновь грешим,
Сжигая жизнь в разврате
И попойках…

Под образами
Робко в тишине,
В смятении,
Каноны попирая,
Приходят мысли горькие ко мне,
Что русский дух
В России умирает!..
А я искал в чужой толпе друзей,
Кумирам поклонялся, как чудак,
Не понимая, что, познав людей,
Любить я буду
Обездоленных собак!..