Дмитрий Кадочников - Просто так. Так просто

И сопелку бы ту я бы вышил крестом,
Подарил бы тебе бы на день бы рождения!
А потом…
А потом…
А потом – суп с котом
И вареньем намазанное настроенье!

А варенье с сопелками – чудный пирог,
И к нему только чай приготовить осталось!..

…Глаз твоих, ты прости, разглядеть я не смог.
Что в них: тайная боль или просто усталость?

Я живу в твоем сомнении,
Я дышу твоей бедою.
Я в минуту откровения
На коленах пред тобою.

Мой срывающийся шепот,
Темноту наполнив страстью,
Был из горьких нитей соткан
И раскрашен цветом счастья…

Движение к свету начал Человек…
И не удержит пуповина,
Как не удержит ноги сына
И сердце дочери потом
Отцовский дом.
А материнский взгляд
Лишь только позовет назад,
А губы дрогнут: «С Богом…»
Вслед за несмелым первым вдохом
С последней болью первый крик
В счастливо-вымученный миг
Любовь разбудит в опустевшем теле…

В час дня, в четвертый день недели
В Любовь и Свет родился Человек!

Возьми себе и песни, и стихи,
И перебор надтреснутой гитары.
А мне оставь тепло своей руки,
Вечерние за чаем тары-бары.

Возьми любовь, а если будет мало,
Знай – весь теперь тебе принадлежу.
А для меня – ладонь глазам усталым
И долгий взгляд, когда я ухожу.

Первое лето. Первый букет,
Ставший началом букетов и лет.
Сочные, яркие были бутоны.
Как те цветы назывались?
(Пионы)

Мне показалось, вы не очень рады
Восторженным банальностям моим.
Уже корю себя: «Где надо и не надо
Ты не смывай, старик, обычный грим».

Вы правы, трижды, абсолютно правы:
Навязываться свойство всех мужчин.
Но проявляется порою странно, право.
Вот на стихи уж перешел один…

Мне не за что просить у вас прощенья,
Но почему-то хочется просить.
Простите, что неловким посещением
Я мог или смутить, или стеснить.

Я вовсе не хочу, чтоб на прощанье
Вы стали бы мне что-нибудь прощать.
Моя вина – лишь это обещанье:
Проститься так, чтоб этим не мешать.

Любимая, я виноват,
Что не родился за границей
Каким-нибудь наследным принцем,
Последним отпрыском князей.
Но бог мне дал таких друзей!
Тому я, знаешь, больше рад.

Я пред тобою виноват,
Твой гардероб не от Кардена
(Хоть ты достойна, несомненно)
И не на мне английский твид.
И не Сталлоне я на вид,
И не работаю я в МИД,
Но этому я даже рад!

Не спорь со мной, я виноват!
Ведь ты не видела Стамбула,
Да что Стамбула, даже – Тулы
И островерхих рижских крыш…
Без нас целуется Париж!
Но я люблю тебя, малыш.
Ведь ты простишь меня? Простишь?!
Я был бы очень, очень рад.

Зачерпни в ладони снега —
Колкой свежести небес.
Задохнувшийся от бега,
Ты от них не ждал чудес.

Загреби руками листья —
Хрупкий ворох тишины.
Не приучен был молиться
И не чувствовал вины.

Набери воды в ладони —
Чистой нежности речной.
Что с того, что ты не понят?
Ровным счетом ничего.

Набери в ладони света —
Теплый лучик доброты.
У него спроси совета.
И ответ получишь ты.

Всю ночь горевшая свеча
Растаяла к утру.
Стрела крылатого божка
Скользнула по ребру.

Какая странная тоска —
Не скрыть, не рассказать.
Мне без последнего мазка
Тот холст не дописать.

Воздушной лунною пыльцой
На бархате ночном
Я рисовал твое лицо
Другим, чем видел днем.

Плыла за листьями луна,
Плыл в пальцах кожи шелк,
И ты хмелела без вина,
Шепча: «Рисуй еще…»

Всю ночь горевшая свеча
Растаяла к утру.
Стрела крылатого божка
Скользнула по ребру.

В начале было слово…
И мне за него больно…
Я даже сказал бы – стыдно…

не торопись говорить мне такие слова
от которых кружится небо
небо может упасть

страшно стоять
под готовым сорваться в любую секунду
словом

и никто не учил где спасаться
если вдруг
взвоют сирены
нас извещая
о предстоящем небесном ударе
в самое сердце

нежная-нежная
легкая-легкая
почти невесомая
просто воздушная
но все же ТРЕВОГА

вот что живет во мне
если я знаю что с губ твоих
могут сорваться
слова
от которых кружится небо

Кто встретит меня?
Только ветер.
Он привычно проверит
На прочность мой латаный плащ.

Кто окликнет по имени?
Эхо.
Птица в розовом сне
Не удержит проглоченный жалобный плач.

Кто наскальный рисунок ладони
Прочтет?
Рассвет,
Постаревший на двадцать печальных часов.

Кто услышит удары
Под кожей виска?
Трава.
Если сможет подняться поверх
Уходящих в астрал голосов.

Кто научит любить,
Не заботясь о смысле и форме,
Не теряя себя в тщетных поисках первопричин?

Кто научит пить воду из луж?
Кто увидит цвет глаз,
В них свое отраженье не спутав со мной?

Бог один.

ах какое счастье можно говорить
ах какое счастье разрешили говорить