Маша Халикова - Время не-иллюзий. Стихи, 2012

Он хмурый неприветливый знаток.
Гуляет по причудливой аллее,
Зовёт в ладонь слетающий листок —
И постепенно взгляд его теплеет.

И колкие глаза не столь сухи,
И одинок вдруг – лишь наполовину.
Он любит дегустировать стихи,
Красивые и дерзкие, как вина.

Он смотрит на породистых собак
С желанием купить одну такую.
Он постоянно ждёт какой-то знак
И потому, быть может, и тоскует.

И потому так хмур среди людей,
Спешащих, суетливых, вездесущих,
Дурных от пробок и очередей,
Сплошных небес и этих серых туч их.

Им не до книг – им не хватает сил:
У них то безработица, то голод.
И если б кто-нибудь его спросил,
Как он теперь. А он, увы, немолод.

Его тревожит посторонний гам.
Он носит старомодное, прямое
Пальто. Листок скользнёт к его ногам.
А завтра осень сменится зимою…

Объявлена охота на мышей —
Неутомимых вездесущих тварей,
Которых нет дрянней, неблагодарней,
И цель одна – прогнать бы их взашей.

Но ты смотри – один попался в клеть:
Дрожащий нос и тоненький хвостишко.
А знаешь, друг: пожалуй, это слишком —
Они малы, их стоит пожалеть.

И отпустить, и дать с руки хлебца,
И пригласить полакомиться салом.
Ведь ты и сам порой бывал усталым
И голодал. Не хмурь теперь лица,

Но сделай мир хоть чуточку светлей.
Ты добр в душе; ты, кажется, согласен.
И лишь один вопрос тебе неясен:
А как же те, попавшиеся в клей?

Не подниму повинной головы.
Не потерпев их пакостей без счёту,
Дала сигнал открыть на них охоту,
И кое-кто уже давно мертвы.

Не трогай струн, расстроенных, больных.
Над теми пусть шумят ветра и травы.
А мы – давай воспользуемся правом
Освободить хотя бы остальных…

Господь мне даровал земную плоть
И начертал заветную дорогу.
А я должна взрастить, перемолоть
Зерно и выпечь хлеб – совсем немного.

И я живу, гляжу на мир вокруг,
Пишу стихи спокойно и устало,
Люблю родных, кормлю зверей – и вдруг
Оказывается, что это мало.

В какой-то миг подхватят и снесут
На еле обитаемую сушу,
Где превратят в осознанный сосуд,
Который проведёт чужую Душу,

Который вскормит соками любви
Тщедушное и трепетное тело
И пустит по реке, сказав: плыви.
И поплывёт из рук кораблик белый.

И новый человек прибудет в мир.
Нет таинства священней и страшнее.
А город хмур, он пасмурен и сыр.
Гляжу в себя: а что-то будет с нею?

Останется ли, глупая, жива,
Вернётся ли, наполненная светом,
Услышать, как шуршит весной трава,
Скребётся мышь – напишет ли об этом?

Ведь в ней своя, глубокая, Душа:
Так грифель – смысл и сердцевина трубки
Её бегущего карандаша.
А этот странный мир настолько хрупкий…

Она любила стихи,
Цветные сны и животных,
Пилила груды трухи
Без перерыва на отдых.

Она бывала тепла
К убогим, старым и нищим,
И помощь людям была
Её духовная пища.

Она хотела детей.
Она молила у Бога
Для них счастливых путей —
Она просила немного.

А я встречала её,
Чего, наверное, ради
Легко вела остриё
Пера в пустые тетради,

Гуляла в парках одна,
Ловила жёлтые листья
И возвращалась, полна
Неосязаемой близью,

Глядела в искры костра,
Как полагалось поэтам.
Она была мне сестра,
Но вряд ли знала об этом.

Теперь наш город стоит
Пустым, холодным и хмурым.
Порой сквозь слёзы свои
Я вижу эту фигуру,

И пятна пёстрых цветов,
И горсти ягоды спелой.
Мир оказался таков,
Что я, увы, повзрослела.

И память стёрла штрихи,
Оставив стайкой непрочной
Мои далёкие строчки.
Она любила стихи…

Мы как будто играем в игру:
Кто не выдержит и позвонит.
Карандашный набросок сотру
И приму независимый вид.

Я проигрывала много раз,
Но теперь твоя очередь. Ведь
Та мечта, что уже не сбылась,
Продолжает чего-то хотеть.

А мои предрассветья тихи.
В ласке льются лучи к шалашу.
Почитай золотые стихи,
Представляя, как я их пишу.

Пусть тебя утешают слова,
Что касались усталой души,
Из которой текла синева
На шуршащие карандаши.

Для того Бог и дал этот дар
Сокровенных трепещущих струн,
Чтобы тот, кто болезнен и стар,
Становился бы светел и юн.

Утро в каплях блестящей росы,
Дорогого пера остриё.
А чего-то ещё не проси —
Остальное уже не твоё.

Я обычный земной человек
И люблю находиться в тени,
Не бросаясь в течение рек.
И поэтому ты не звони…

О молодость, время иллюзий.
Куда привлекательней зрелость,
Когда ненасытные люди
Вдруг видят, чего им хотелось.

Когда утомлённое тело
Ведут не гормоны, а цели.
А действуешь прямо и смело,
Поскольку становишься целым.

Душа моя, ветхая книга,
Всё ищет ученого мага,
Живёт осознанием мига,
Порой созерцанием шага.

Ей нравятся древние клады,
Пустые старинные замки.
Когда целомудренны взгляды,
Усталое сердце внезапней.

Отсюда нам ближе до Бога,
Единства и вечного рая.
Лежит за спиною дорога,
И пыль на ступнях – золотая.

А детство, нелепая юность
Болтают, смеясь, о начале.
Заслышав, невольно осунусь
От неразделённой печали.

Нет, молодость – это не чудо.
Богатство – накопленный опыт.
Я смерти бояться не буду,
Поскольку всё так и должно быть.

Стихами, посланием Неба,
От холода мысли согреюсь.
Вы ищете бегства, а мне бы
Спокойную мудрую зрелость…

Великий Пост уже пришёл,
Невыносимый грешным, глупым.
Моя Душа глядела в купол,
Расшитый златом чёрный шёлк.