Кира Оболенская - Разговор классика и модерниста (эстетика проникновений). Сборник стихотворений на базе лирического ответа

Жизнь – микросхема,
Я – ошибка в ней.

И каждый раз
Целую смерть я прямо в губы.
И каждый раз
Мне дарит смерть покой в душе.
Я расплачýсь
За этот шанс монетой грубой,
И к палачу
Ближе на шаг одна из шей.
Спущу опять
Всю жизнь по водосточным трубам.
Что с неё взять?
Она полна клопов и вшей.
И с каждым днём
Сосуд мой на год ближе к трупу,
И с каждым днём
Всё больше в теле игл-ножей.

Пусть исказит лицо гримаса наслажденья —
Доволен я до ужаса моих друзей…
Лучше сгореть, чем силиться найти нетленье,
Лучше сгореть, чем счёт вести бессчётных дней.

Сей поцелуй мне стал необходим, как воздух.
Жизнь – микросхема. Я – ошибка в ней.

О чём я грежу вечером осенним?
О чём мечтаю, пялясь в потолок?
Всё просто: я хотел бы, как Есенин.
Как Пушкин. Маяковский. Или Блок.
Скакать по сцене. Разбивать шаблоны.
А вечерами быть пленённым той
Единственной. Которых миллионы.
И в то же время нету ни одной.
Да что там, Бог со славой, чёрт с красоткой.
Как полюбить хотел бы я себя,
А не бродить в потрёпанных кроссовках
По парку, все стремленья хороня.
Как я хотел бы возвращаться к чаю
Домой, где кто-то ауру брежёт.
Кто слушает. И в ком души не чаю.
И не подумать: «Сердце снова врёт».
Ах, мы бы стали самой лучшей парой.
И сквозь столетья пронесли б любовь.
………………………………………………….
Очнулся в парке, на скамейке старой.
И чую: стынет молодая кровь.
Прощаться? Нет, не быть мне фаталистом.
Боюсь, не хватит смелости… Ну что ж…
Я лишь укроюсь от лучей игристых
В стремленьи верить в собственную ложь.

Кто есть гений?
Вопрос, конечно, глупый:
Голос поколений,
Лицо
Всей труппы
Человечества,
Чей голос будет звучен в вечности.
Творения чьи
Послужат монументом
Его грустнейшим и счастливейшим моментам.
Но все мы смертны. Даже гениальных плоть —
Лишь плоть.
Король творенья тоже станет трупом.
Но не умрёт. Он будет жить.
На тех листках, что исчеркал когда-то,
В вином пропахших мыслях завсегдатаев
Туманных кабаков,
В которых, не стесняясь слов,
Он душу изливал стенам и рюмке,
И скрипке.
Он будет жить, как Пушкин, в лире,
Отдав всего себя
Пробелам между строк,
Чернила
Ноты
Краски на холсте
Его храня,
Степенно зашагают по годам,
И время преклонится
Пред его
Могилой.

Волны эмоций схлестнулись в груди.
Тонет фрегат, убивая надежду.
Боль и страдания буквах в шести.
Боль… И любовь.
Не внутри. Только между.
В строчках. И рифмах. На старых листках.
В блеклом мерцаньи экрана смартфона.
Чёртов эпиграф: «Любовь – это страх».
Прав. Догорает обёртка плафона.
Если б ты знала, как больно бывает…
Знаешь…
И это как жгучая соль.
Сыплют на рану. На свежую рану.
Голос рассудка: «Беги, прячь, закрой.
Нужно тебе это чувство? Да брось ты.
Жизнь научила? Видать, ни хрена».
Сердце в ответ: «Глупый, всё ведь так просто,
Пьяный, как звёзды, без капли вина».
Стоят ли годы шести драных букв?
Стоят одной эсэмэски столетия?
Да будь же я проклят, иль будь же я труп,
Эти шесть букв мне, как ангелы, светят.

Я не встречал ещё любви,
Что лишь от света происходит…

Я не встречал ещё любви,
Что лишь от света происходит,
Что отпускает всяку подлость
И согревает в сердце кровь.
Зато знаком, как ни криви,
С тем чувством, что в могилу сводит.
Нет, господа, это не гордость.
Это всё та же мать-любовь.

Ты дышишь в унисон моим желаниям.
Что это? Панацея? Наказание?
Куда глядел Господь, когда средь зала
Недоля пряхи портить пожелала?
Что чувствовать прикажешь, Провидение,
Когда последним шансом на спасение
Мне сталась лодка с тигром на корме?
Смешно?
Увы.
Я вверился судьбе.

С чего вдруг леденящий душу взгляд?
Неужто лицезреть меня не рады?
Иль совершил я грех – теперь дорога в ад?
Когда успел добавить в чувства яда?
С чего вдруг охладевшие объятья?
Замёрзли розы на весеннем платье?
И что за резкость изувечила пассаж?
Прощать изволите?
Прощайте.
Бон вояж!

Как жаль. Не суждено понять мне Вас главою.
А сердцем… Знаю точно: нам не по пути.
И верно, снова Купидон попал стрелою
В одно из яблок…
Бросьте, право, чёрт бы с ним!
Какие боги? Мы же властны над судьбою!
Да что судьба? Лишь выборов чреда.
И я надеюсь, Вы поймёте (я не скрою):
Во мне былой любви не стало и следа.

Пойдём лепить снеговика!
Там, за окном, природа блещет.
Стремятся ввысь столбы дымка,
И им снежинки рукоплещут.
Река укрылась полотном
Зеркальным. Милая, пойдём же!
А погрустить… Давай потом…
Печаль на день другой отложим.
Нарушим холод безответный.
Ты так красива, так легка…
Я улыбнусь едва заметно:
Пойдём лепить снеговика.

Сладкий запах мандаринов
Расстилается в гостиной.
У горящего камина
Мишура рукою длинной
Обнимает ёлки зелень.
Красная звезда кичится —
Состояться праздник велен.
Дом сверкает и искрится.
Ангел, к небу обращаясь,
Воспевает половинки.
Снежный джентльмен, смущаясь,
Пригласил на вальс искринку.
И кружатся, и кружатся
Под поющим снегопадом.
Верь, проблемы все решатся,
Только будь сегодня рядом.

Все веселятся, танцуют вокруг —
Польку стучат клавесины.
Графы кружатся близ милых подруг —
Платий и талий осиных.
Лишь я один стою у стены,
Исподтишка наблюдаю
За тем, как в сторону из стороны
Прекрасные пары порхают.
Настала пора чувства все отпустить,
Прочь из зала шагаю.
Все веселятся, чего мне грустить?
Все улыбаются. Таю…