Моник Ти - Необратимость. Серебряный свет

«Ну, обычно так не ждут» —
Мартин был уверен в том,
Сам он не был совращён,
Но всё это понимал.

«Он же знал, я говорила,
Обещал, что подождёт…» —
Объясняла всё она,
Горько плакала тогда.

«Разве не было ещё
Восемнадцати тебе?» —
Удивился Мартин очень,
И её о том спросил.

В их стране ввели закон,
Что учиться будут все
По двенадцать классов впредь,
Изменяло это всё.

Из-за этого теперь
Были все выпускники
На год старше, чем обычно,
Возмущались дети все.

«Мы же с ним договорились,
Выпускного подождать…
Пару месяцев назад…» —
Объяснилась так она.

Мартин друга понимать
Постепенно начинал,
Но поступок столь жестокий
Не оправдывал никак.

«Он, наверно, не хотел
Огорчить тебя сильней» —
Мартин стал предполагать,
Не успел он всё сказать:

«Он при всех меня унизил,
Да куда уже сильней?
Он подонок, ненавижу…» —
Линда крикнула скорей.

В злобу стала превращаться
Постепенно её боль,
Только вспомнить нужно было,
Что при всех Давид сказал.

«Он уехать просто хочет,
Чтобы родине служить» —
Мартин друга оправдать
Всё ещё пытался так:

«Разве было бы не хуже,
Если б был он здесь сейчас?
И воспользовался просто
Да и бросил бы тебя?»

«Хуже то, что он сказал…
Мы всю школу с ним дружили…
Он кричит, что никогда…» —
Она плакала сильней.

«Он сказал так потому что,
Не придумал ничего.
Не готов Давид жениться,
Не расстраивайся так»

Мартин знал, что передумал
Уезжать Давид служить,
Но от Линды это скрыть
Пожелал он в тот момент.

Всеми правдами и ложью
Утешал её Мартин,
Так обнять хотел покрепче
И мечтал поцеловать.

Может быть, она б не стала
Возражать ему тогда,
Он не раз об этом думал,
Уходя домой к себе.

После ночи выпускного
Мартин больше думать стал,
Его мысли занимали
Только Линда без конца.

Повидаться с ней желал
Он ещё и много раз,
Только вот не понимал,
Это сделать как, не знал.

Он к Давиду не хотел
Подходить и номер брать,
Всё равно бы позвонить
Не решился он никак.

Больше месяца прошло,
Выпускной как миновал.
У Давида к другу был
Лишь единственный вопрос:

«У вас было ночью той?» —
Пожелал Давид узнать,
Почему-то он решил,
Что возможно это всё.

«Нет, конечно! Как ты можешь
Даже думать о таком?!» —
Мартин сильно возмутился,
Не понравился вопрос.

«Больно строила невинность
И с тобою вдруг ушла.
Насолить решила, может
И рассорить нас с тобой» —

Так Давид предполагал,
В это верил очень сам,
Ведь она демонстративно
К его другу липла там.

«Линда вовсе не такая!» —
Её Мартин защищал,
Ничего плохого слышать
Он о Линде не желал.

«Ну, такая, не такая,
Мне без разницы теперь!
Я совсем не сожалею,
Что расстался уже с ней.

Ты, похоже, изменился,
Чаще начал выходить.
Вы встречаетесь с ней что ли?» —
Так Давид предположил.

«Нет, но этого хотел бы,
А гуляю я один» —
С грустью Мартин отвечал,
Каждый день о том мечтал.

«Не советую, конечно,
Она стерва ещё та,
Помыкать тобою будет
И отвергнет, как меня»

«Но она же согласилась… —
Мартин тут же перебил. —
Линда всё мне рассказала,
Мы общались ночью той».

А Давид махнул рукой,
Признаваясь, дал ответ:
«Может, струсил я немного,
Предпочёл расстаться с ней.

Не такая, как другие,
Усложняет сильно всё,
Я б потом её не бросил,
Мне такое ни к чему.

Я родителей её
Очень знаю хорошо,
А они с моими дружат,
Понял ты, к чему веду?»

«За ответственность боялся?» —
Мартин сразу же спросил.
Он его не понимал,
Быть Давидом сам желал!

«Я родителей своих
Огорчить не пожелал,
Ведь родители святое —
Это надо понимать!»

И словам его таким
Удивлялся так Мартин.
Он родителей настолько
Никогда не уважал.

И тем более, не стал бы
Свою девушку бросать,
Ограждая от позора,
Что придумал он же сам.

«Лучше я найду девчонку
Где-нибудь на стороне! —
Объяснил ему Давид,
И дополнил вывод свой:

Без намерений серьёзных
Вот поэтому нельзя
Так родителей знакомить,
Чтоб позора избежать»

«Я тебя не понимаю, —
Мартин всё же отвечал —
Если люди расстаются,
Что позорного в том есть?»

Свою руку положил
Другу сразу на плечо,
И за шею обнимая,
Объяснил ему Давид:

«Ту обычаи, порядки,
Нужно это соблюдать!
Если сексом занимались
И жениться нам пора!»

«Это бред – Мартин сказал,
Шею стал освобождать. —
В наше время всё иначе!» —
Он уверенно сказал.

«Да иначе-то иначе,
Это только на словах,
А пойдёт, как только дело,
Взгляд косой не избежать»

Он не мог не согласиться,
Был Давид немножко прав,
Всё равно его, как прежде,
Упрекал, не понимал:

«А зачем скандал утроил,
Если правильный такой?
По-хорошему расстаться
С Линдой ты не захотел»

«Виноват, меня снесло,
Это чёртово дерьмо!» —
Руки он в карман засунул,
Понимал его Мартин.

Как-то раз Давид вернулся,
В его комнате сидит
Его бывшая девчонка,
И его, наверно, ждёт.

«Ты чего здесь потеряла?» —
Недовольный он спросил,
Никогда её домой
Приводить он сам не смел.

«Может быть, поговорим?
Много времени прошло…
Ты не хочешь объясниться,
Почему так поступил?»

«Пьяный был» – ответил сразу
Строгим голосом Давид,
Про характер опьяненья
Оба знали хорошо.

«Мы помиримся?» – спросила
Она сразу же его,
Её голос выражал
Лишь надежду и тоску.

«Можем, можем помириться,
Но встречаться – больше нет,
Я нашёл уже другую» —
Врал немножечко Давид.

В самом деле, он нашёл,
Не другую – а других,
Он в разгул пустился сильный,
Развлекался много с кем.

Не хотел терять впустую
Свою молодость и жизнь,
Посвящая лишь одной
Своё время и любовь.