Константин Воробьев - Я живу в этом городе

2. Я узнаю её шаги

среди гуляний шумных

заплывших похотью богинь

и юношей безумных

Она, таясь, ступает там,

где прян до исступленья

любви продажной фимиам

и пот совокупленья

И страшно… скопища огней

влекут слепых от Бога

и кто-то в чёрном вместе с ней

смеётся у порога

И снова в городе один

на перекрёстке шумном

пропахших похотью богинь

и юношей безумных

11.Я пришёл из поганого мира

торговать киноварь и шелка,

и гранёные камни Каира,

чистоты между скал родника

Я пришёл отоварить базары

ароматами пряных миров,

выставляя почти что задаром

караваны бесценных даров

Я пришёл в этот город незваным

то ли перс, то ли гунн, то ли грек

торговать чем-то пёстрым и странным,

тем, чего в этом городе нет

38.Я не видал порочного Каира,

но имя есть – желанно и хмельно,

как будто одалиска в кимоно

и в чашке горсть янтарного инжира

Должно быть, там всё строится в контрасте,

в палящем зное контуры легки

и знак манящей в сумерки руки

исполнен неги алчной сладострастья

Тот город прян, недвижен и непрочен

песочных стен не тронуть рукавом -

он весь то киноварь, то в голубом,

то варварством изысканным порочен

57. Тысячестенный Вавилон,

нагромождение колонн,

громады арок и рядов

и прелесть влажная садов

столицы тёмной и надменной,

царящей надо всей Вселенной

По тесным улочкам народы,

сплетаясь в целое, бредут,

разноязыкие природы,

не прерываясь, толк ведут,

над всем стоит и правит бал

телец откормленный, Ваал

В чертогах – блеск, пиры богаты,

рубины, яхонты, агаты,

парча и пурпур и виссан,

и серебро Полночных Стран,

а у наложницы искусной

из одеяний – только бусы

И подан знак – внесли жаркое

и вдруг свеченье роковое,

и пясть, чертящая слова,

сперва одно и подле – два -

и гневом Господа сметён

пал, словно не был, Вавилон

59. Богатый Тир, гнездо пиратов,

как Вавилон, уже велик,

всё забирающий за плату

вселенский вор и ростовщик

Меняла, фокусник, проныра,

торговец краденым тряпьём,

ему должны уже пол – мира,

себе же сданные в наём

Кто твой Господь? Какую гору

ты почитаешь средь высот?

Какой судья угоден вору?

Какой пророк устроит сброд?

От всех концов к нему стремятся

ловцы пороков и химер,

они торопятся, бранятся,

не признают весов и мер

Схватить кусок, насытить чрево,

проснуться жадным и украсть

и не бояться Божья гнева

и в Царство Божия попасть

114. Семь венков на дочерях,

семь печатей на дверях,

семь столпов, что держат дом

в стольном городе Содом

Семь паломников у врат,

чтущих чрево и разврат,

с кружкой ходят по дворам

и показывают срам

188.В потоке мирном сновидений

справляет полдень Бухара

Жара, несносная жара,

и всё живое просит тени

Пусть перерыв наступит в беге

времён, печалей и трудов

В тенистой прелести садов

так хорошо предаться неге

И не смотреть за урожаем,

оставить в праздности гарем -

не волновать себя ничем,

лишь анашой и крепким чаем

261.Вот персики, нуга и черносливы,

гранаты в красноватой кожуре

Такого нет, чего бы ни смогли вы

купить в благословенной Бухаре

Черна с отливом кожа винограда

и не берут аскеты мятых дынь

и персам караванщики Багдада,

в запас дадут прозрачнейшей воды

Бродяги, бубенцы чалмы Аллаха,

Начитанностью иблисам равны

и превзойдёт недуги дервиш-знахарь

отваром конопли и белены

Благословенны ж будьте жители и стены

Пророку благодарной Бухары,

где неподвластно прожитое тлену

и не снимают женщины чадры

375. Дни Вавилона сочтены,

блудницы босы и больны,

как воробьи шныряют воры,

которым нечего украсть,

и псов некормленые своры

грызутся с кормленными всласть

Весь город – рвань конца времён,

святыня некогда племён,

стал местом висельников нищих,

шакалов в поисках еды,

и никогда не станут чище

его священные сады

Глядите все, как он горит -

как хрупок в пламени гранит

Справляет гнев свой Провиденье,

сводя грядущее на нет,

и останавливает время

свой вечным кажущийся бег

Распад и гарь, восторг и смерть,

погромов диких круговерть

и упоение свободой,

не пощадившей никого.....

Пал Вавилон в борьбе бесплодной

и сладок многим труп его

512. Меняет день текущий яви

и без того чужой черты

и зной едва ли что не плавит

песок и чахлые кусты

И тучи мух над головою

одни не чувствуют жары,

привлечены гнильём и кровью

на пепелища Бухары

696. Земля, оставленная всеми,

дракон на вздыбленных холмах,

Душ неприкаянные тени

томятся в мёртвых теремах

Парят неясыти и совы

среди блуждающих огней,

охотясь в сумерках лиловых

на извивающихся змей

Перекликаются гиены,

остатки падали деля,

и, как живые, стонут стены

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.