Павел Баршевич - Главная штучка

Нет, други! Не дано мне стать другим,

Глагол менять, как кладь, на звон металла.

Отбившийся от места пилигрим,

Прибился к небу вместо пьедестала.

Нашёл любовь, а с ней, очаг и кров.

Под кровом ту, с которой до погоста.

Конечно же, совсем я не Иов.

Всем сердцем верю в Бога, просто.

Вновь, время разрезая на холсты,

Восходит солнце над Балтийским морем.

Как удивительно, бесхитростно просты

Все наши радости, и наше горе…

Закончен небосвод прощальною строкой.

А дальше лишь покой и благодать немая.

Он встретит и простит, раскаяниям внимая,

И ангел, так приветливо, уж машет мне рукой…

Долг, Отечество, Честь

В наших сердцах есть.

Морских рубежей страж —

Дружный наш экипаж.

От первого вздоха до тризны

Стоим мы на страже Отчизны.

И помнил об этом, чтоб враг

Мы наш поднимаем Флаг.

Долг, Отечество, Честь

В наших сердцах есть.

Морских рубежей страж —

Дружный наш экипаж.

В кильватерном дружном строю

Мы встретим морскую зарю.

Господь освещает наш путь,

С него нам уже не свернуть.

Долг, Отечество, Честь

В наших сердцах есть.

Морских рубежей страж —

Дружный наш экипаж.

И будущие поколения

Продолжат наш путь без сомнения

Верой и правдой сильны

Дочери и сыны.

Долг, Отечество, Честь

В наших сердцах есть.

Морских рубежей страж —

Дружный наш экипаж.

Пока наши бьются сердца,

Выполним долг до конца.

Семь футов и ветер радушный —

Вперёд, экипаж Дружный!

Долг, Отечество, Честь

В наших сердцах есть.

Морских рубежей страж —

Дружный наш экипаж.

Эдуарду Луйку

Товарищ контр-адмирал!

Спасибо, что ты нас собрал.

Пока не прозвучал «аврал»,

Давай осушим наш бокал

И за друзей, и за врагов,

Красу Авачинских снегов,

И за полярную звезду.

За перископа борозду,

И, что вернулся ты домой.

Живой, здоровый, но седой…

За жён, детей, и всех внучат,

Которые тебе кричат —

Товарищ контр-адмирал,

Вновь День рождения настал!

Каштановый парад прощается с весною.

Дождь в такт аккомпанирует, в сиренях соловью.

А тот стараться рад, я вам секрет открою,

Избранница, соловушке сказала, – I love You.

Проложен лепестками, каштанового цвета,

Од дома моего до моря, краткий путь.

Природа в ожидании каштанового лета,

И в этом ожидании каштановая суть.

Как будто зачарован каштановой весною,

Не проронил ни слова влюблённый майский гром.

Не нужные слова с песка прибоем смоет,

А важные слова оставим на потом.

Каштановый парад уж завершает праздник.

Как на краю у жизни, у моря на краю.

В преддверье тёплых дней, наш соловей проказник

Всю ночку воспевает любимую свою.

Распрощался с солнышком пригородный парк,

Море с небом шепчутся, укрывшись облаками.

Дочь Петра, наездница, словно Жанна д'Арк,

Зрит морской закат под медными ногами.

Находившись по морям, туда-сюда,

Волны разрезая курносыми носами,

Отдыхают в гаванях Балтийские суда

Под охраной ангелов морских и небесами.

Растеряны зонтиков спицы

Любимая лета сестрица

Покинув далёкие страны

С бродягой лихим ураганом

Осматривает владения

Без всякого сожаления

Деревья и воду бьёт оземь.

Сентябрь, Балтийская осень.

Море, море белое…

Волны – губы спелые

Шепчут поцелуями.

На песке рисует мир

Персиковой палочкой

Юная русалочка.

В небе солнце звонкое

Лопнет перепонкою,

Разольётся радугой

Над далёкой Ладогой.

Волны поют, как в песне, строка

Одна подпевает другой.

На горизонте, из-за далека,

Кони небесные – облака,

Устроились на водопой.

Волны взлетают под небеса

Одна играет с другой.

Вмиг сотворив красоты чудеса,

Бьются о мачты и паруса,

И вновь возвращаются в строй.

Волны врываются на берега,

Одна помогает другой,

В дюнах Балтийских, закончив бега,

Тают в янтарных песках. На века

В них обретая покой.

Поэт по жизни, моряк по нраву.

Крутил штурвал когда-то, как ни крути,

Преодолеть сумею, любую канаву,

Не говоря уже про морские пути.

И защищать умею родную державу,

И писать умею, как будто, стихи.

И пусть держава мной гордится по праву,

И стихи мои не так уж плохи.

Поэт по жизни, моряк по нраву.

Крутил штурвал когда-то, как ни крути,

Преодолеть сумею, любую канаву,

Не говоря уже про морские пути.

Вот сегодня я встал, спозаранку,

И тельняшку одел, и гюйс,

И отбил, как положено, склянку,

И давленье померил, и пульс.

Поэт по жизни, моряк по нраву.

Крутил штурвал когда-то, как ни крути,

Преодолеть сумею, любую канаву,

Не говоря уже про морские пути.

В норме показания давления,

Пульс в груди поёт и клокочет.

И творю я стихотворения

Из пульсирующих в сердце строчек.

Поэт по жизни, моряк по нраву.

Крутил штурвал когда-то, как ни крути,

Преодолеть сумею, любую канаву,

Не говоря уже про морские пути.

Поэт по жизни, моряк по нраву,

И на груди тату штурвала и кремля.

Я так люблю свою родную державу,

Но вот она не очень любит меня.

Морской поэт – одиночка

Не прибивается к стаям.

За пазухой, нет, не заточка —

Душа нараспашку простая.

В письме знак любимый – точка,

Ответ на вопрос – многоточие…

Жизнь продлена в рассрочку,

В нагрузку, со всякими прочими.

Уж подано три звоночка,

Рифмы обменены на у. е.

Морской поэт – одиночка

Ушёл в одиночное плавание.

Не завершён тройной его прыжок.

Хотел за горизонт, а получилось в высоту.

Как лошадей, загнал сердечный свой движок.

И звёздные поля, с тех пор, у ног его цветут.

Мальчишески просты, его мечты.

И боль души обычная, земная.

Народ с поэтом разговаривал на Ты.

Любовь людей к нему, не знала края.

Молитвами исполнятся мечты.

Поэт – пророк и душ целитель.

Чем ближе к Господу, тем больше простоты.

Для каждого своя, у Бога, есть обитель…

А без него, любая высота, не высота,

И та звезда далёкая, совсем не та.

Поймёшь без примечания, без сноски.

Поэт, Владимир Семёнович Высоцкий.

Друзья любили стихи в себе и людях,

А он просто любил людей и стихи.

Друзья правду матку лупили из всех орудий,

А он всё думал, что люди не так уж плохи´.

Друзья искали истину в каждом слоге,