Альберт Светлов - Гранатовый пепел

Готовя их к экзамену по отечественной истории,

Денег до получки постоянно не хватало.

Вдобавок с залихватских холостяцких времён

У меня сохранилась архискверная привычка

Преступно тратить почти всю нищенскую зарплату

На закадычных жуликоватых приятелей,

Книги по античной философии, пиво, кассеты и военные мемуары.

А ты уже почти не сердилась, попривыкнув, убедившись

В тщетности увещеваний, в никчёмности слёз.

Чувствовала, что в моих беспокойных снах теперь,

Проскакиваешь лишь изредка, точно пейзаж за окном.

Смирялась с ролью третьего-четвёртого плана,

Чаще вчитывалась в туманные трансцеденции Листа,

Упоённо учила вдохновляющие этюды Скрябина,

И занималась платными переводами с английского

То ли Китса, то ли Йейтса, цитируя их от случая к случаю.

Твоя мама, при чьём приходе мы насторожённо умолкали,

Бросала на меня испепеляющие взгляды дикого зверя,

Изгнанного правом любви из насиженного уютного логова,

Шептала проклятия похитителю единственной любимой дочери,

Читала тебе нотации на запертой крохотной кухне,

Откуда ты вырывалась с покрасневшими веками.

Как раз перед самым днём твоего рождения

Я, затягивая у себя на шее петлю галстука,

Наскоро упаковал в поскрипывающий чемодан

Немногочисленные спасительные вещички,

Из типичного набора записного обиженки, —

Пару мятых рубашек, брюки, два полотенца

Зубную щётку, бритву и свадебные фото в конверте.

У порога тяжко выдохнул и ткнулся лицом

В твою надушенную Imagine невесомую шубку,

Рассчитывая быть остановленным, услышанным и прощённым,

Но ты комментировала копание нетерпеливой дробью,

Своих пальчиков, танцующих allegro на ручке двери.

Я провёл полдня, горланя слова тоскливых песен

Марка Мермана, охрипнув, твердил их без перерыва,

И отчаяние отступило, испугалось, спряталось, окопалось,

Но к вечеру снова перешло в решительную контратаку,

Заняло оставленные ранее позиции на высотке.

Ты не приняла безоговорочную капитуляции в виде букета,

Переломив дрожащие от холода белые розы,

Перепоясанные пружинящим завитком розовой ленты.

И эмоции пряча за сладкой улыбкой Оливии Хасси,

Размахнувшись, швырнула их в форточку балкона,

Потревожила покрытые инеем спящие кусты сирени,

А вслед прошелестели страницами «Утраченные победы»,

В полёте растерявшие карты, схемы, оперативные сводки,

Чёрными галками застрявшие в хрупких дрогнувших ветках,

Кладбищенскими воронами склевавшие мою наивную веру.

Прогуляться по городу —

Вспомнить старые военные фильмы.

Комендантский час, патруль, хрип рации.

«Halt! Ausweis! Hände Hoch, schweine!»

Schutzpolizei прячет лицо за маской.

Щелчок пальцев и вокруг не Родина

А рейхскомиссариат под

Тотальным видеоконтролем.

Sicherheitsdienst круглосуточно

Мониторит социальные сети,

Выискивает паникёров и вместолевых,

Подрывающих основы по указке

Коварного, вездесущего, всевидящего

Госдепа.

Работы нет, но налоги никто не отменит

Они спасут цвет нации —

Сечина, Миллера, Роттенберга,

И этого… как его… самого конституционного,

Ну, того, у которого бояре вечно плохие,

А самого его недавно космонавт

Обнулила.

Славься единство пролетария и буржуя,

Ведь богатые тоже плачут, если нефть дешевеет.

Да только одним французский бублик с маком,

А другим макарошки и фига с пальмовым маслом.

Вой сирен «скорых» уже не пугает

Лишь бы к чужому подъезду,

К той хате, что с краю.

Мещанский мирок трещит и лопается —

Ипотека, кредиты, дистанционное обучение,

Барбершоп прикрыт, но аренду взыщут,

Счета заблокируют, мебель опишут.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Голландец Михель и Петер Мунк – герои сказки В. Гауфа «Холодное сердце»