Виктор Меркушев - Незнакомый Серебряный век. «У вечности забытых нет имён…»

Их наряд не назойлив, их взоры
задумчиво-сини
И полны неразгаданной,
вечно-глубокой мечтой…
Не пройди мимо них равнодушно
по тихой долине,
Чтобы не было жаль незамеченной
прелести той!..

Так со скромной красой и с
изяществом тонким и нежным,
Дивно-чуткие души, порою,
цветут в тишине.
Не обидят оне опрометчиво словом
небрежным,
И до ран незаживших касаются
мягко оне.

И цветут оне часто для нас
сокровенно… незримо…
В них – поэзия дум, затаённая
кротко печаль…
Берегись! Не пройди же ты,
путник рассеянный, мимо
Чтобы не было позже красы
незамеченной жаль…

Здесь на земле – сирени
отцветают,
И песни птичек кратки,
быстротечны;
Мне снится край – весна там
пребывает,
Чаруя вечно…

Здесь бархат уст, небрежных
и прекрасных,
На миг нас дарит ласкою
беспечной;
Мечтаю я о поцелуях страстных,
Что длятся вечно…

Здесь на земле рекою льются
слёзы, —
Ни дружба, ни любовь
не бесконечна, —
И в край иной меня уносят грёзы,
Где любят вечно!

Мрачный Север… На утёсе
Одинокая сосна
Тихо дремлет в шуме вьюги,
В снег и иней убрана…
Снится ей Восток прекрасный;
Солнца блеск… и свет… и зной…
И задумавшийся лотос
С наклонённой головой…

Я люблю, опустив повода,
Тихо ехать по ровному полю,
Вспоминая про прежнюю долю
И про то, что ушло навсегда…
Я люблю в час печальный заката
Бодро ехать на резвом коне
И мечтать… и мечтать в полусне
О блаженстве, что было когда-то…
И колышется спелая рожь
И мне шепчет со вздохом
участья:
– «Не догонишь прошедшего
счастья
И от новой судьбы —
не уйдёшь!..»

Я помню летний день… В тени
густого сада,
Вдали от горьких дум и
светской суеты,
Усталый на скамью присел я
близ ограды
И погрузился весь в счастливые
мечты.
Как чудно всё кругом: и небо
голубое,
Аллея лип густых, за нею
ширь полей,

А там, вдали, река сребристой
полосою
Блестит, и тёмный лес склоняется
над ней.
И думается мне: Зачем теперь
не лето?
Зачем природа спит глубоким
зимним сном,
Зачем я не в лесу, вдали от шума
света,
Зачем тенистый сад не под моим
окном?

Ярче месяц на ущербе,
Холодней его игра;
Пышный цвет на красной вербе
В мягком блеске серебра.

У просеки – хвойный запах,
По дороге – след телег;
На косматых цепких лапах
Старых елей – рыхлый снег.

Воздух свеж, но где-то тает,
Где-то слышен капель звон…
Сердце трепет наполняет…
Ум встревожен, удивлён…

Думы крадутся неслышно…
Чувства к сердцу мягче льнут…
Это, значит, вербы пышно
На заре весны цветут!

Колышется серебряный туман,
Плывя над степью неоглядной;
Лазурь небес, как синий океан,
Томит тоскою безотрадной.
Усталый взор безмолвно устремлён
Всю ночь в таинственные дали,
И будит мгла, теснясь со всех сторон,
В душе забытые печали.
И стук копыт, и песня ямщика,
И звон бубенчика унылый
Мне говорят: дорога далека
К родным местам отчизны милой!

Она пришла в венке багряном
Поблекших листьев и цветов,
Пришла, повитая туманом
Похолодевших вечеров.

В её кудрях сверкает иней,
В очах роса застывших слёз;
В тяжёлых складках ризы синей
Лёг серебром седой мороз.

Она пришла, злой стужей вея,
И от дыханья бледных уст
Желтеет тёмная аллея
И, осыпаясь, вянет куст.

И диких вьюг набег почуя,
Рой птиц, покинув лес и луг,
Уже летит, летит, кочуя,
За море синее на юг.

И в этих днях, печальных и унылых,
И в этой мгле осенних вечеров,
Ещё цветёт так много сердцу милых
Полуживых, поблекнувших цветов.

Но что-то есть в их слабом аромате
И в их больной предсмертной
красоте,
Что говорит при гаснущем закате
С такой тоской о жизненной тщете!

Бесприютна и гола,
В синем море, как в пустыне,
Дремлет в плесени и тине
Одинокая скала.

Перед ней морская даль,
Где порой корабль мелькает;
И к нему скала взывает:
«О, причаль ко мне, причаль!»

Но, боясь суровых скал,
Он исчезнет торопливо…
И покроет стон призыва,
Набежав, кипучий вал!

В палящий солнцем душный
жар,
Когда бессильем всё объято,
Как освежителен удар
Молниеносного раската!

Какую мощь и сил подъём
Он даст измученному люду!
Омоет лес и луг дождём
И брызнет радостью повсюду!

Но, может быть, его удар
В иных разбудит страх и трепет,
Разрушит дом, зажжёт пожар,
Могучий дуб в лесу расщепит?

Так на земле, в степях мирских,
Не достигается ль от века
Путём несчастий роковых
И счастье, – счастье человека!