Array Коллектив авторов - Книга памяти. Сборник, посвященный 75-летию Победы в Великой Отечественной войне

Нева уносит свои воды
В невидаль северных морей.
Забыты страшные невзгоды
Тех дней кровавых и ночей.

Все меньше на земле живущих
Свидетелей блокадных лет,
Тяжелый крест судьбы несущих,
Омывших кровью своей крест.

Досталось им по полной схеме,
Кто был в блокадном том кольце,
Следы жестокой страшной смерти
У них остались на лице.

Налеты дерзкие, бомбежки
Никто не мог предугадать,
Так привыкали понемножку,
Не знали, что откуда ждать.

Дорога их вела в подвалы
По десять, двадцать раз подряд.
И многие там оставались,
Не выходя уже назад.

Глоток воды с краюхой хлеба
На ужин, завтрак и обед,
Над головой, не видя неба,
Лишь тусклый, полумрачный свет.

Их много в том подвале было,
До сотни маленьких детей,
А наверху снаряды выли,
Неся все больше им смертей.

Детдомовцев везли к вокзалу,
Но вдруг начался артобстрел,
Со страху дети разбежались,
И то не все, а кто успел.

А многие лежать остались
В кровавых лужах на земле,
Одни ползти еще пытались,
Другие корчились во мгле.

Прямой наводкой дальнобойных
Фашист прицельно бил в квадрат,
Земля стонала, было больно,
Уничтожалось все подряд.

Взлетали в воздух лишь останки,
Все разрывая на куски,
Из ног водителя портянки,
Сапог, разорванный в клочки.

Но вдруг внезапно все утихло.
Квадрат накрыла тишина,
И только стоны и плач тихий
Напоминали, что война.

Предстала жуткая картина:
Десятки мертвых детских тел
Разбросаны вокруг машины,
А кто и дальше улетел.

И вдруг, из кучи выползая,
Девчушка лет пяти-шести,
Ручонкой глазки протирая,
Пытаясь тщетно подвестись,

Другой ручонкой куклу ищет,
Ведь точно помнит, что была,
Не понимая то, что вышло,
Что чудом выползла сама.

А рядом мальчик плачет, стонет:
Осколком ранило в живот.
Водички попить просит,
Хотя бы маленький глоток.

И девочка, собрав все силы,
К мальчишке быстро подползла,
Слезой платочек свой смочила,
К губам мальчишки поднесла.

Затем сняла из платья пояс,
Из блузочки сорвав клочок,
Перевязала рану вскоре,
Остановив крови поток.

Затем расплакались по-детски,
Не вытирая мокрых слез,
Мальчишка Костя и с ним Светка
Расплакались тогда всерьез.

Их подобрали санитары,
Отправив быстро в лазарет,
Спасли из многих эту пару –
Детдомовцев блокадных лет.

У Вечного огня букет ромашек белых,
Бережно положенных детскою рукой
В память о погибших воинах в сраженьях,
В жестокой мясорубке с фашистскою ордой.

Девочка не знает, что такое войны,
Да и необязательно ей об этом знать.
Маленькая девочка из хутора Убойного,
Ей только в июле исполнится лишь пять.

Ромашки полевые сама насобирала,
Цветочек к цветочку собрала букет,
Георгиевской ленточкой их перевязала,
Принесла Девятого цветы на постамент.

А на постаменте – вылитый из бронзы
Воин-победитель засмотрелся вдаль,
Нам напоминает, что бывают войны,
На груди сжимая крепко автомат.

Девочка согнулась и грустно улыбнулась,
Поправила букетик и быстро отошла,
Будто невзначай, еще раз оглянулась
И с бабушкой за ручку из парка ушла.

Все забыто, мой друг, все быльем поросло,
Столько лет мы живем без атак и бомбежек,
Отчего же тогда откликается вдруг
В твоем сердце, солдат, сорок первый тревожный?

Наливай, брат, вина, за подруг и друзей,
Не вернувшихся ночью из боя,
Из атаки ночной с белорусских полей,
За погибших друзей выпьем стоя.

Мы сегодня в строю, слава Богу, судьбе,
Собрались как один под знамена Победы,
Как весной в сорок пятом на параде в Москве,
Разукрасим салютом московское небо.

Наливай, брат, вина за друзей и подруг,
Не пришедших с последнего боя,
Их помянем, друзья, и пусть грянет салют,
В честь погибших друзей выпьем стоя.

Память в наших сердцах не стареет, как мы,
Она помнит свист пуль, вой снарядов ревущих,
Она свято хранит боль забытой войны,
Боль погибших и ныне живущих.

Наливай, брат, вина, наливай поскорей,
Всех погибших в бою мы помянем,
Если скажет страна, соберем всех друзей,
На защиту границ ее встанем.

Я прочту тебе стих свой на память,
Поделюсь секретом своим,
Как храню я отцовскую память,
Ты свидетелем будешь моим.

Я родился и вырос в деревне
В сорок первом тревожном году,
Шла война, горели деревья,
Грохотало, как в страшном аду.

Сколько слез и крови пролито,
Кто ответит за это, когда?
Сколько жизней угроблено,
Не восполнить потерь никогда.

Своего я не помню отца,
До Рейхстага не смог он дойти.
Где-то пал, не дойдя до конца,
Мне могилу его не найти.

А мне душу все время тревожит
Мысль о том, что не смог отец мой
Дошагать до берлинской берлоги
И с победой вернуться домой.

Как подрос я, мне мать говорила,
Что отец наш из плена бежал.
Где взялась в нем тогда только сила?
Всю неделю от страха дрожал.