Серёжа Ленский - Стихи

Ах, зачем вас в Москву привезли, фонари?
Ах, зачем вас столько родили?
Во дворах не гоняют синиц снегири,
И про душу Москвы позабыли.

Изменилась Москва – стала чище, подлей,
Переулки свои потеряла…
На чужих променяла родных москвичей,
И навеки, бесследно, пропала.

И сполна чужаки заплатили оброк —
Рыли, жгли, разоряли, ломали…
Растащили Москву, унеся, кто что мог,
А взамен – фонарей навтыкали.

И куда мне сбежать от тех фонарей,
Ведь такую красу испятнали!
Стало грустно от них и немножко темней —
Переулки светить перестали.

Я родился в Москве, в середине её —
На Козловском, Машковке, Стопани;
Во дворах, где на палках сушили бельё,
Где глазели мы в женские бани.

Где футбол в выходной, в Колизее – кино,
Три семёрки, Агдам, Цинандали.
Где в буру, в расшибок мы играли, в очко,
И в любви своей первой сгорали.

Шкет, Артурчик, Гордеев, Седой,
Лёшка Толстый, Солдат, Бухарь, Кына,
Вася Длинный с гитарной струной
И девчонок красивых витрина.

Было всё в этих скромных московских дворах —
Шутки, слёзы, любовь, примиренье;
Был хоккей, были драки на Чистых Прудах
И менты, и привод в отделенье.

Красота переулков, бульваров, дворов,
Тупиков, площадей самых разных
И тепло наших окон, любовь наших снов —
От Покровских Ворот и до Красных.

И ушли навсегда переулки, дворы,
Свет окошек бульваров домашний…
И в Москве на сегодня – одни фонари,
Не вернуть мне Москвы, той, вчерашней.

Светло. Луч солнца спать мешает.
День летний весело встает.
И, радуясь ему, собака лает,
И птичий хор неслаженно поёт.

Прохлада утра в окна льётся.
Она волшебна и чиста.
Всё замерло, лишь шелохнётся
Роса на краешке листа.

И мир вздыхает, наслаждаясь,
Забыв про сон и про дела;
В прохладе утренней купаясь,
Молясь, чтоб сказка не ушла.

Остался миг, -и день начнётся,
Спеша неведомо куда.
Роса с листа вот-вот сорвётся…
Растает утро. Без следа.

Темнел закат, вздыхали сосны
Под остывающей корой;
И на небе всходили звёзды,
Нас в Млечный Путь зовя, – домой.

Свой спор вели уже цикады
Всё громче, резче стрекоча;
И в ожидании прохлады
Томились розы чуть шепча.

Утих прибой, -стонал любя,
Развратный ритм свой соблюдая,
Лишь об одном моля, прося…
С надеждой просьбу повторяя.

И запахи слились в один —
В волшебный аромат отравы;
Он был той ночи господин,
Смущая не смущаясь нравы.

Луна с бесстрастной белизной
Любви охоту наблюдала,
То помогая ей порой,
То светом ярким ей мешая.

И ночь легла… и отдалась
Прибою, скалам, лунной пыли,
Чтоб только утром родилась
Заря… и вечно сосны были!

Мы были двое в той ночи
Над синим озером, над Гардой,
И ты шептала мне: «Молчи!»;
И звёзды были нашей картой.

И птицы пели в октябре,
Вода журчала, горы стыли;
Свеча, горящая в окне-
Всё то, что оба мы любили.

Был отпуск, нега, тень шале…,
И в бархате осеннего заката
Так мило вяли розы на столе,
Не требуя к весне возврата.

И под сосною на горе
Мы тихо, мирно выпивали;
И солнца лучик на коре,
Лаская, нежно целовали.

Но как бы ни было тепло,
Мы осень, всё же, замечали-
То капля брызнет на стекло,
То, вдруг, пахнёт дымком печали…

Ах как спокойно, хорошо
Всё увязалось вместе прочно-
И жизни солнце не зашло,
И осени-все три, совпали точно…

Опять весна, опять грачи,
Ну хочешь вой ты, иль кричи!
И снова всё ползёт дышать,
Любить, от счастия стонать;
Тянуться к солнцу и к воде,
Сил набираться в борозде.
И скоро, скоро птичий гам
Разрежет душу пополам;
И из разреза, как роса,
Не кровь проступит, а Краса!
И будешь ею ты объят,
Повергнут в прах, и вновь поднят;
И в адской синеве небес
В тебя вселится счастья бес:
Ты будешь песни петь, скакать,
Плясать и дико хохотать;
И, улыбаясь всей душой,
Весь Мир наполнишь ты собой!
И станет он чуть-чуть добрей,
Счастливей, чище, веселей;
И капли первого дождя
Жизнь освятят… до ноября.

Московский дворик. Март, Поленов.
Саврасов с пятнами грачей…
Весна идёт, романтик хренов,
Неся бессонницу ночей.

А что не спать, ведь всё уж было —
И марта запах. Верба. Краснотал…
И зиму солнце за день растопило,
И в летнем театре занавес пропал…

Но вновь, лишь уловив тепло прохлады,
Поняв, почуяв, что уже пора,
Кровь разгоняет сердце без пощады,
Смеясь, как от щекотки детвора.

И пень замшелый, будто расцветая,
Внутри себя листочками шуршит;
Минувших дней гербарий разбирая,
Понять, простить и улыбнуться норовит…

А мне видится южное лето,
А мне чудится запах роз.
Небо соснам навстречу раздето
И пушистые гроздья мимоз.

А мне слышится шум прибоя
И растерянный чайки крик,
И речушка в горах, камни моя,
Не устанет шуршать ни на миг.

И люблю я тот запах пряный
И вечернего солнца луч,
Когда лик его ярко багряный
Точно тает в объятиях туч.

Ночь измучает чувственным зноем,
Дирижируя хором цикад,
И луна одиноко над морем…
И летучих мышей маскарад…

Невозможно всё это запомнить,
Невозможно всё это забыть.
Морем память, увы, не наполнить,
Как словами любовь не излить.

И приходится грустно скитаться
Мне по серым московским углам;
Морем только во сне наслаждаться,
Солнце видеть сквозь тучи и хлам.

Неужели нельзя исхитриться,
И запретов препоны убрать, —
И у моря мне снова родиться,
И вдыхать, и вдыхать, и вдыхать…

И пусть будет южное лето!
И пусть сводит с ума запах роз!
И пусть небо будет раздето,
Сея солнце сквозь сито мимоз!

Пугает осень нас зимою,
Кружит, танцуя листопад,
Сидим и смотрим мы с тобою
На этот грустный маскарад.

Кусочек лета вдруг проглянет,
Потом всё стихнет… и замрёт,
И, словно, громом ветер грянет
И лето напрочь разорвёт.