Ольга Абайкина - Житиё по понятиям. Бредущая по граблям

***
Кристалл кидал катал Сизиф —
Немой потливый идеал.
Искал, икал, и донный риф
Гурман и рифмокрад достал.

Не верю я сопатому апрелю,
Что всё прошло и больше не вернёшь,
Но шнур намылив, панацеей к шеям,
Тоску втираешь в нежность дряблых кож.
.
Толпе не верю: экая, потеря —
Словесных кущ залатанный галдеж.
Пегас рассёдлан, и хрипит, как мерин,
Люд крестит лоб: о чём, крылатый, ржёшь?
.
В знамения не верю – правды двери
Ни страхом, ни умом не отопрёшь.
Под пьяный гвалт расхристанно промерен
Замок таверны «Подлинная ложь».
.
Я верю зверю – и тавро кривея,
Стирает с рож оскалины вельмож,
Когда душа, под истиною млея,
В мир исторгает нутряную дрожь.
.
Ты сквозь неверье стылому апрелю,
Как в тромб сомнений заржавелый нож,
В капельный рог уронишь сущность трели,
Когда, ступая по сердцам, придёшь!

***
В проталинку окалинкой
Моих лохматых грёз
Заноза дум испаренкой
Проплавила мороз.
.
Присела на завалинку
Сквозь слёзы и всерьёз
Кручинилась о маленьком
Круговороте поз.
.
О чём-то близком, сальненьком,
Оплаканном поврозь,
О, якобы, нейтральненьком,
Но вбитом, словно гвоздь.
.
И стало, как-то гаденько
И разрушеньем в мозг
Я сбила перекладину
Твоих пустых угроз.

***
В чай спитой – рассветный ужин —
Жму лимон. Гашу фонарь.
К синякам бессонниц: нужен!
Сон. Примочки. Утро. Хмарь.

***
Растаяли снега обиды,
Журчат иллюзии ручьи,
И хорохорится для вида
Кокетство, в мысли тычась: Чьи?!
.
Но любопытствуя, хвороба
В тени отверженных забот
Нашла подобие сугроба,
Чернённого под старый дот.
.
Разворошив его от скуки
Тоскою ржавого вчера,
Разрыла прелость давней муки
До безобразного нутра.
.
Из тлена, пенно, заикаясь,
Надежды тонкий стебелёк
Толкнул любви настырной завязь,
И в веру выстрелил упрёк.

***
Маникюра гладкие дорожки
Утро проявило на спине.
Улыбаюсь, сна не потревожив.
Ухожу. Не помни обо мне.
.
Память плоти не длиннее спички,
Осветившей узнаванья ночь.
Пусть любовь не скатится в привычку,
Страсти всплеск не в силах превозмочь.
.
Ты забудешь всё, что прогорело
В суматошном жарком мятеже.
Изредка напомнит только тело
О признаньях сердца неглиже.
.
Все они случились понарошку,
И растают, как вчерашний снег.
Маникюра гладкие дорожки
На спине – твой главный оберег!

***
Моралью опьянённый, вечер
Под сплетни мяты простыне
Ночь-недотрогу изувечил,
Лишив невинности во сне.
.
Растекшуюся неба, алость
Рассвету гордо предъявил,
И солнце до зенита сжалось:
«Сватов зашли к стыду светил.»
.
В фате, нежнейшего заката,
К венцу поруганную вёл,
Перстами древ в перстнях агата
К разврату оголялся ствол.
.
Стихает мудрая природа
Пред зевом спален всякий раз,
Где каждый вечер год от года
Рыдает ночь: «Медовый! Спас!»

***
Победить болезнь совсем не сложно,```
Сложно не поддаться снова ей.
Дышим! Внутривенно и подкожно
Предавая близких и друзей.
.
В сор кидая ампулы причастья,
Возвращаем сердце к суете,
Обретая мелочное счастье
В мелочах, мгновеньях, простоте.
.
На волне былого безразличья
Открываем истине врата,
Где в лохмотья прежнего величья
Балом жизни правит чистота.
.
Боль уходит, оставляя телу
Дикий страх и жажду побеждать.
Для души нет зримого предела —
Есть одна, святая, благодать.

***
Божья батарейка —
По лучу и солнце.
Жизни лотерейка:
Сядет или взовьётся.
.
Кто решает? Случай?
Люди? Проведенье?
Ты себя не мучай,
А тащи спасенье.
.
Много всяких штучек
Может батарейка —
Протяну ей лучик
И велю: «Согрей-ка!»

***
Генеалогия на древе
Кольцует грешников талант
И ловит через поколенье
В капканы гениальных лат!

***
Гомерический хохот словесности
Под эзоповской похотью месс
Топит искренность в водах безвестности
С молчаливого гопа небес.
.
Развращая доступностью кладези,
Дурь венчает на трон и на честь
Корень некогда жизненной завязи
Верхопраздно в имперская лесть.
.
За химер! За потоп! За содомовый
Холерический ваш Вавилон
Опрокину я стопку Гоморровой,
Преступая мораль и закон.
.
Чтоб не путать с изыском непонятным
Гной от розг холокостовых месс
С геморроем попоново-стряпанным
Халахупом литых стюардесс.