Сергей Бычков - Василий Тёркин сегодня

Василий Тёркин сегодня

Тёркин, Тёркин, в самом деле,

Час настал, войне отбой.

И как будто устарели

Тотчас оба мы с тобой.

И как будто оглушённый

В наступившей тишине,

Смолкнул я, певец смущённый,

Петь привыкший на войне.

В том беды особой нету:

Песня, стало быть, допета.

Песня новая нужна,

Дайте срок, придёт она…

И хотя иные вещи

В годы мира у певца

Выйдут, может быть, похлеще

Этой книги про бойца…

1941-1945 А.Т. Твардовский

Глава 1. Героями не рождаются

Простучало небо градом,

Обнажило сини высь.

Дед один живёт за МКАДом,

Тёркин звать его кажись.

Дом, как дом, бывает хуже,

Ветеран – не господин,

Стал стране своей не нужен,

Что с того, что брал Берлин?

Что с того, что был контужен,

Ранен был, обмёрз зимой,

Сотню раз лежал простужен,

Что с того, что он Герой!?

Не зайти ли в гости к деду

На геройский глянуть лик,

Потолкуем за обедом,

Чай не выгонит, старик.

Чтоб не маяться в печали

Кое – что мы принесли,

И гостинцы бабке к чаю

Деду шнапса припасли.

К ветерану зайти лестно,

Дед Василий – дверь открой,

Испугались, если честно

Не прогонит ли, Герой?

Постучались. Ждём ответа,

Крик из дома: – Заходи,

Неужель из сельсовета

Новость черти принесли?

Дверь со скрипом отворилась,

Дед с прищуром взгляд скосил,

Эй, ребята, что случилось?

Он с тревогою спросил.

Проходите, что столпились,

У порога правды нет.

Городские? Заблудились?

Или въехали в кювет?

Не беда, дёрнем как танком.

Как шофёру не помочь?

Сам всю жизнь крутил баранку,

А в уборку – день и ночь.

Вы скажите, где увязла?

Ваша ласточка в грязи,

На дорогах словно масло,

Не газуй, не тормози.

Так, вы, где забуксовали?

У развилки на лугу?

Мы там многих доставали,

Пойду Сивку запрягу.

Нет, отец, не в этом дело,

Отвечаем, беды нет,

Мы в калитку постучались

Передать тебе привет.

И прими поклоны наши,

От народа твоего,

От Твардовского от Саши,

Если помнишь ты его.

Дед лицом преобразился,

На икону взгляд скосил,

Вы Твардовского назвали?

Тихо он переспросил.

Вы ребята не шутите,

Я не впал ещё в склероз,

Вы премьера подлечите,

От его дурацких грёз.

Вот скажите, что он может?

Навязался обормот,

Его мама, прости Боже,

Лучше б сделала аборт.

От него всем пользы – мимо,

От козла и молочка?

Иль юродивый наш Дима,

Иль косит под дурачка.

Дед махнул рукой с досады,

Вот Рассея, твою мать,

До каких пор нами будут,

Идиоты управлять?

Что стоите истуканом?

Я вас милости прошу,

Не тащить же вас арканом,

Я не волк, не укушу.

Разувайтесь, проходите,

Руки мойте и за стол,

Коли вспомнили вы Сашу,

Будет длинный разговор.

Тёркин дед засуетился,

Как челночная игла,

За порядок извинился,

Бабка, мол, моя слегла.

Был с утра в больнице нашей,

Суп куриный ей носил,

Повар кормит хворых кашей,

Что из обуха сварил.

Зона смерти, даже мухи,

Над больными не жужжат,

Тараканы с голодухи,

В морге дохлые лежат.

Что смеётесь, то не шутка,

Безнадёга в окна прёт,

Из приборов – только утка,

Из лекарства – только иод.

Бабка стонет на матрасе,

У протёкшего угла,

Брат её погиб в Донбассе,

Позвонили и слегла.

Дед волнуется, не знает,

Наскребёт ли нам обед,

А мы смотрим и гадаем,

Это Тёркин или нет.

Как поведал нам Твардовский,

Как его нам описал,

Да, похож. Ничуть не броский,

Не дохляк и не амбал.

Вот! Из книжки нами взято,

Год стоит сорок второй

И конкретная цитата,

Для удобства – под рукой.

*Тёркин – кто же он такой?

Скажем откровенно:

Просто парень сам собой

Он обыкновенный.

Впрочем, парень хоть куда.

Парень в этом роде

В каждой роте есть всегда,

Да и в каждом взводе.

И чтоб знали, чем силён,

Скажем откровенно:

Красотою наделён

Не был он отменной,

Не высок, не то чтоб мал,

Но герой – героем.

На Карельском воевал -

За рекой Сестрою*.

Что же видим мы теперь,

Глядя от порога,

Волос мягко поседел,

Лысины дорога.

Стар, но мохом не оброс,

Хворям не поддался,

С войны вроде не подрос

Как он не старался.

Взгляд – отточенный кинжал,

Живость ключом била,

И когда нам руки жал,

Чувствовалась сила.

Точно, он! Как не узнать,

К чёрту все сомнения

И к чему повторно ждать

В гости приглашения?

Обувь скинули, разделись,

Рушничок в углу нашли,

Образам перекрестились

И к столу гуськом прошли.

Сели чинно, снедь достали,

Ассорти. Не трюфеля,

За погибших тост подняли,

Пухом будет вам земля!

Мечет дед капусту вилкой,

Раскраснелся словно рак,

Говорит он нам с улыбкой:

Может мне достать первак?

Мой продукт слёза как чистый,

Для себя на днях варил

То Горбач, дебил пятнистый,

Всех палёнкой потравил.

Идиот, сражался с пьянством,

Порожденье Сатаны,

Лучше бы занялся блядством,

Чай гимнасток – пол страны.

И гимнасток и гимнастов,

Разрослась срамная рать,

В стране столько педерастов,

Что нельзя и сосчитать.

Эй, ребята, наболело,

И народ наш не узнать,

Разрешите как умею

Кое- что вам рассказать.

Что случилось со мной дальше,

Как закончили войну,

Как кружились люди в вальсе,

Забывая про беду.

Как вставал я спозаранку,

Жёнку в губы целовал,

А потом ЗИСа баранку,

До заката обнимал.

Жизнь текла от съезда к съезду,

Обретая свою суть

И в космическую бездну,

Проложили люди путь.

Семья быстро прирастала,

Ведь у счастья края нет

И внучка сноха назвала:

Васей будешь, как твой дед!

Вот казалось и зажили,

Всё всерьёз – не балаган,

Но в ЦК мозги пропили,

Войска двинулись в Афган!

Почему? Что там забыли,

Чем обидел нас сосед?

Что мы с ним не поделили?

Ишака? Собачий бред!

Чем мы думали? Как жили?

Почему молчал набат?

За что головы сложили,

Почти двадцать тыщ ребят?

Почему мы не спросили,

С тех, кто в этом виноват?

Сыновьями дань платили

Ложь, рождая на губах.

Что ж мы падки на наживку?

Рот заткнули. Получи!

На последнюю побывку,

В цинке сына привезли…

Поседела жёнка разом,

Я неделю водку пил,

Ну и власть нашу – заразу

Со всей дури материл.

Дед вздохнул:– плесни в стаканы,

Забывать нам их нельзя,

Они боль наша и рана,

Ну, не чокаясь, друзья.

Тёркин выпил, сыр вдогонку

Промокнул слезу у глаз.

Глухо кашлянул в сторонку

И продолжил свой рассказ.

Протрезвел тогда я махом,

С глаз сорвало пелену,

Что за зверь нас держит в страхе?

Или мы живём в плену?

Что мы строили годами?