Анатолий Егин - Сестра раздумий и печали

Настанет срок – полет готов.
Кем прослывешь средь умных?
Чем осенишь вселенский кров,
Представ частичкой лунной?

Осень как осень. Черные ночи.
Небо надело штаны.
Нет! Не видать его звездные очи
В свете бессонной луны.

Все это там, за туманной оградой,
За пеленою дождя.
Мне бы увидеть звездочки надо,
Сердцем прижаться любя.

Трезвый от Бога космический ветер
Полною грудью вдохнуть.
Как он прекрасен, радостно-светел,
К Богу направленный путь.

Осень молча подошла,
Робко приоткрыла дверь.
– Заходи, коль ты пришла,
Что поделаешь теперь.

Осень спохватилась вдруг,
Листья древ позолотила,
Нудный дождь пустила в круг,
В грязь дороги размесила.

– Что притих ты, человек?
Как я вас разворошила?
– Но пришла ты не навек,
Зимнее прибудет шило.

– Я – хозяйка! Доказать?
Вот взяла и доказала.
Мокрой осени тепло
В декабре еще стояло.

Тишина с грехом и без греха
Тихо овладела этим миром.
И размер притихшего стиха,
Не крича, стелился в ней ампиром.

Даже палый лист не шелестит.
На душе спокойно и уныло.
А Земля летит? Ан не летит?
Может, что ее остановило?

Тишина прижала все вокруг,
Как постыло стало без движенья.
Но гроза взорвала небо вдруг,
Мир зашевелился в возражениях.

Ты что-то вдруг задумался про ветер,
Который радостно встречаешь налегке,
Про парус, что обвиснет на рассвете,
Про многоточья жизни вдалеке.

Как много многоточий. Восклицанья.
Вопросов много, а ответ один.
Туман садится утром, сизой ранью,
И каждый ветерок в нем господин.

Все прояснилось, горизонт на мушке,
Но как-то вдаль не хочется стрелять.
В руках синица, слезы на подушке,
И ветер жизни, что тут не понять.

Мелькают дивные картины
Ушедших бесконечных дней.
А там, где признак паутины,
Ее смахни, вина налей.

Припомни запах распрекрасный
Тайги бескрайней и полей
И дни, ушедшие напрасно,
В них жить хотелося быстрей.

Любви приятные терзанья.
Большая страсть большой любви.
О, Господи, мои страданья
Святой водою окропи.

Мы рождены для жизни вечной,
Но без цепей и без оков.
В любви прекрасно-бесконечной
К нам близится Господен кров.

Друзья мои уже уходят,
Как трудно все перенести.
Господь, пошли на небосводе
Друг друга снова обрести.

Я положил в карман надежду
Позавчера или вчера,
А нынче надевал одежду —
В кармане старая дыра.

Искал надежду под подкладкой,
Искал и дома, и в пути.
Тот поиск был приятно-сладким
В надежде снова обрести.

– Мы ищем что? – она спросила.
– Тебя!
– Но ты нашел, не плачь.
Но что бы в жизни ни случилось,
Ты от других меня не прячь.

Разгулялся сильный ветер —
Мусор гнал, деревья гнул.
Тишину в дороге встретил
И подумал: «Дай качну».

Только нет! Не тут-то было.
Тишина есть тишина.
Она молча в дом входила
И была всегда одна.

В поле, в глиняном сосуде,
В человеческой душе —
Берегите ее, люди,
Мало места ей уже.

Правда, есть у ней подруга —
Одинокая луна.
Две сестры большого круга,
Суть одна и мысль одна.

Забавно длинными ночами
Сидеть, писать и размышлять.
Луна с прекрасными очами
Присядет рядом почитать.

Унылым светом строчки моет,
Сирень покрасит серебром.
Быть может, время счастье строить,
Жизнь разноцветную с добром?

Висят мистические сети,
Войди в потусторонний мир.
Увидишь, ничего не светит
Там, где протерлось все до дыр.

Новый день начинается сзади,
Если ты не идешь на восток.
Новый день начинается сзади,
А ты шествуешь под ветерок.

Почему ты стремишься на запад?
Или первым лучам не помочь?
Почему ты намерился драпать?
Может, хочешь продлить эту ночь?

Не во всем ли луна виновата?
Да, при солнце она побледней.
За спиною великого брата
Людям мудростью светит своей.

Наконец-то зима повернула
На морозы по русской традиции,
И осенние мокрые слезы
Расцвели сплошь румяными лицами.

Хорошо, что зимою зима
Все кругом до весны консервирует,
Придает людям трезвость ума
И морозцем висок массажирует.

Хорошо, просто так хорошо!
Снег скрипит, под ногами катается.
Пусть подвалит еще и еще,
Снеговик пусть стоит, не развалится.

Нос морковкой, улыбка у рта,
А глаза уголечками, черные.
Неспроста, это все неспроста…
Все по правилам, скажут ученые.

Очень трудно по правилам жить.
Непогоды не стоит бояться.
Пусть пуржит, пусть метет и кружит,
Очень хочется в снег, искупаться.

Я не уйду, не распрощавшись с вами
И с нашей грешной милою землей,
Где в переулках дремлет моя память,
Стучат года по гулкой мостовой.

Вы мне простите, что я до Успенья
Не сделал то, что сотворить хотел.
Что ждет нас всех? Паденье? Вознесенье?
То у Луны узнать я не успел.

И всех ли я знакомцев старых встречу,
Кого любил и сомневался в ком?
Про что не спросят и за что отвечу —
Все знаю наперед, нет тайны в том.

И будет там нам лучше или хуже,
В нас все заложено, и знаем это мы.
Полощем грустно душу в грязной луже,
Не каемся. Вот чертовы сыны!

Ну а покоя точно там не будет.
Вселенная не терпит тишины
Ни в светлых душах, ни в паршивых людях.
Мы все творить и созидать должны.

Нет романтики в морозе,
Если он за тридцать.
Вымерзли на небе слезы,
Не летают птицы.

Все застыло, все сковало,
Инеем покрылось.
Скрежет мерзлого металла
И в душе, и в жилах.

А к экватору поближе —
Вечное цветенье.
Там повыше и пониже
Всюду возрожденье.