Моник Ти - Небесная магистраль

Рома, сидя за столом,
Книжку старую читал,
На бумаге настоящей
Напечатанный давно.

Увлекательный роман
И про жизнь простых людей,
Тех, что жили так давно
Семь столетия назад.

Рома младший сын Петра,
Десять стукнуло вчера.
Очень любит он читать
Про историю простых.

Так зовут они сейчас
Всех, кто жил до «просветления»,
Это двадцать пятый век,
Интеллект возрос у всех.

Покорили звуки люди,
Волны стали им видны,
А машины их читали,
Алгоритмы вычисляли.

Их искусственный рассудок
Стал умнее всех людей.
И тогда заговорили
Все, кто ранее молчал.

Это были звери, птицы,
Даже пчелы, мошки, блошки,
Все умели говорить
На своей волне в тот век.

А компьютер очень умный
Расшифратор составлял
И за триста лет нашел
Миллиарды языков.

И отныне мы могли
Комару сказать уйди
И личинкам наставляли
Не съедать наш урожай.

Поначалу всё, конечно,
Было весело, смешно.
Научились мы общаться
С теми, кто всегда молчал.

Только нужно было их
Понимать язык учить,
Лишь тогда они могли
Интеллект свой проявить.

И одни тогда сказали:
«Это страшное явление».
А другие восхищались,
С насекомыми общались.

Почему-то оказалось,
Что умнее всех они,
Даже люди уступали
Их уму и мастерству.

Очень быстро обучались,
Ничего не забывали,
Научились вычислять,
Создавать и предсказать.

Впечатляющую память,
Стопроцентную почти
Проявляли чаще те,
Кто недолго мог прожить.

Оказалось, интеллект
Сокращает жизни всех,
Только подавить его
Не хотел почти никто.

И ответ получен был
На вопрос древнейший наш,
Как же жить и не стареть
Много сотен лет подряд.

Нужно разум подавить,
Под контроль его схватить.
Думать редко, не учить
Абсолютно ничего.

Странно очень и бредово
Прозвучала эта весть,
Только явно объясняла
Эволюцию людей.

С каждым веком наша жизнь
Очень плавно сокращалась,
Из столетия она
Превратилась только в треть.

В двадцать пятом веке все
Умирали в тридцать лет.
И считалась эта жизнь
Абсолютной нормой их.

Но не знал никто тогда,
Почему так происходит.
Обвиняли всё природу,
Экологию, еду.

Не еда «говно», а мы
Становились всё умней
И поэтому так часто
Жили меньше матерей.

И детей своих грузили
Мы уроками всегда.
Восхищались, понимая,
Что они умнее нас.

Только жаль, что и не знали,
Сколько стоит интеллект.
И расплата непростая,
Годы жизни всех людей.

Хаос в мире начался
В двадцать пятом веке том.
Ведь так любит весь народ
Убивать скот на еду.

И, конечно, насекомых
Травят все и каждый год.
Абсолютно никогда
Им не делают дома.

И как только научились
Они с нами говорить,
Хором начали везде
О правах своих твердить.

Люди власть не потеряли,
Были, как всегда сильней.
Ведь друг с другом говорить
Мир животных не умел.

Лишь поэтому они
Не могли восстать никак.
И угрозы насекомых
Были очень уж смешны.

Как всегда они могли
Покусать и улететь.
Лишь кричали всё признать
Ценность жизни равной всем.

И на веру уповали,
Всё на библию пеняли.
Мол, не надо убивать,
Воровать еду и кров.

«Вы замену не даёте,
Урожай ваш кров весь нас.
Ядовитыми парами
Убиваете вы нас»

Много лет так говорили
Паразиты всех времён.
Люди даже не хотели
Слушать их бредовый вздор.

Лишь со временем признали —
Интеллект у них высок,
Но гордыню усмирить
Мог не каждый человек.

А защитников природы
Стало много на земле.
Восставали, возмущались,
К революции вели.

Почему не понимали
Смертный грех гордыня всех.
А кто понял, отрицал,
Мелких зверски убивал.

Постепенно стали люди
К договору приходить:
Быстрый насекомий ум
Развиваться помогал.

Люди сделали открытий
Очень много разных, важных.
За столетие одно
Напрочь мир переменили.

Стало мало нам Земли,
Чтобы ездить и ходить.
Вся Земля разделена
По кусочкам для жилья.

Где пустыня, где вода,
Где одни лишь холода,
Не свободных мест нигде,
Обитают тут везде.

Очень странная Земля
Тут, в трехтысячном году:
Переполнилась давно
В основном людьми она.

Фабрик мало на Земле,
Грязных дел тут нет нигде.
Все отходы улетают
В космос далеко от нас.

А еду готовят всем
На планете, на другом.
Только жить на ней нельзя:
Гравитация не та.

На «Сапфировой планете»
Так назвали место то,
Воздух сине-голубой,
И исходит с почвы той.

Атмосферы нет на ней,
Воздух там ковром лежит,
Тонким слоем покрывает,
Всю планету окружает.

Только десять сантиметров
Высотою воздух там.
Всё, что выше, словно космос,
Неживая вся среда.