Эльвира Шабаева - Избранное. Том 12

Сегодня утро началось с тебя,
С твоей улыбки и с твоих объятий.
Безумно и до трепета любя,
Целую (будто больше нет занятий)

Ладошки, носик, щечки, глазки…
Весь мир резвится в сердце сына.
Моя любовь, мой свет и сказка,
Единственный и главный мой
мужчина!

А я люблю послушать тишину —
Теперь она моя любимая подруга.
Пожму ей руку, крепко обниму…
Перебинтую мысли и стяну их туго.

Я пропускаю боль через себя…
И отпускаю в небо вольной птицей.
Нет смысла мучать душу, теребя
Былую память, сожжены страницы!

Я научилась по – другому жить:
Ценить свободу и прощать обиды,
Хранить молчание и дорожить
Всем тем, на что свои имею виды…

Бунтует равнодушие в крови,
И на вопрос:
откуда я взялась такая?
«Из пепла, – просто отвечаю, —
Сгоревшей и нечаянной любви!»

Не знаю, что конкретно происходит…
Пытаюсь перепрыгнуть через время
По принципу: кто ищет, тот находит.
Но чувствую – не по лошадке стремя!

Собрав в кулак всю волю, отпускаю
Мечту свою, пусть время верховодит.
Как вырваться из плена, я не знаю —
Не знаю, что конкретно происходит…

– Улетаешь? – Улетаю.
– Не вернешься? – Не вернусь!
– Я тебя обидел, знаю.
Я исправлю всё, клянусь!

– Поздно, милый, слишком поздно
клясться, ты теперь не мой…
Всё исправить невозможно.
Проводил, иди домой!

Поднимаясь вверх по трапу,
оглянулась – нет его…
Не прощает боль утрату —
треплет рваное нутро,

тяжким гнетом навалилась…
Не прогнать, не превозмочь!
Лишь под сердцем сердце билось —
смыслом жизни стала дочь.

А я боюсь лишь одного,
что в час, когда взлечу
(Да так, что не смогу
к тебе с небес спуститься)
В надменной дерзости
внезапно растворится
Всё то, о чем молчала до сих пор,
о чём кричу!
Что вновь в мою весну
вернётся злая стужа,
И вдруг окажется,
что ты мне и не нужен…

Хрипел, волнуясь, саксофон
в полёте трепетных мелодий
и разлетался – эхом он…

Парили звуки в переходе
на душах тех, – кто был влюблён.
Кто отдавался той свободе,

Где вместо вдоха слышен – стон,
а в каждом звуке – выдох страсти!..
На миг всё взвилось, словно сон;

Душа плыла на волнах счастья…
И лишь монет летящих звон,
был у реальности во власти:

И вновь охрипший саксофон, —
В том суетливо-пешеходном,
где музыка, со всех сторон —
дышала чувствами свободно!..

Эх, молодо было, зелено!
Я помню июньский дух.
В панамах, как было велено
(Их мамки на всех надели нам),
Когда осыпался пух.

Дорожки вокруг пушистые
Лежали, как мягкий снег.
Мы мнили себя артистами,
Гитарой бренча неистово,
Судьбы торопили бег.

Любовь нас снабжала крыльями,
Слепила, как яркий луч.
Беспечными и наивными
По юной заре бродили мы
В снегах тополиных туч.

Как чары женские жестоки,
Они сильнее твердых стрел!
В мужчинах видят лишь пороки,
Пусть трижды он красив и смел.
При царстве дочку царь имел
Под флагом гордого павлина.
Принцессу звали Паулина,
Она – жемчужина двора.
О ней баллады и былины
Слагали рыцари пера.

Турниры, битвы и дуэли
Ей рисовали кровью честь,
А трубадуры песни пели,
Картин написано, не счесть.
В ответ презрение и спесь.
Да, Паулина взглядом гордым
Могла унизить даже лорда.
Но замуж ей давно пора,
А мужа нет. И вновь аккорды
Слагают рыцари пера.

Сквозь годы видят менестрели,
Не зная внуков, помер царь,
Павлиньи перья потускнели,
И Паулину стало жаль.
На лик мадонны пала хмарь.
В речах уж нет былого жала,
Прелестных черт осталось мало.
Принцесса, кажется, стара!..
Стихи о новых идеалах
Слагают рыцари пера.

Ночь.
Купол неба звёздной пылью
укрыт как будто пеленой.
Из пелены той,
сбросив крылья,
Явился ангел предо мной.

Возник,
как призрак дней минувших,
давным-давно прошедших лет.
Возник,
как двери распахнувший
и в них застывший силуэт.

Но что за ангел,
в звёздном свете,
Явился мне из темноты?
И вдруг
в туманном силуэте
Я узнаю твои черты.

Снизу – мёртвые дубравы.
Выше – синь…
Стылой осени кровавой
С синью слиться, против правил,
Дайте сил!

В дым – осенняя усталость
Листья жжёт.
В тёплом пепле – только жалость:
Видно, что-то в ней сломалось,
Смерти ждёт.