Инна Картеева - 64 слова

О чем писать? Кому писать?

Устать так можно быстро!

А, как известно, – уставать -

Лишь вред для организма!

Забей на смысл. Думы – зло,

Оставь зачатки веры,

Поверь, нам очень повезло

Родиться в двадцать первом:

Не нам впервой топтать Луну

И грызть гранит науки.

Нам можно даже есть еду,

Не отмывая руки!

Да будет Рай! Пока никто

Плодов не съест познания.

Шурумбурум олололо

Веди нас, благ сияние!

***

Я не верю прогулкам, после которых ноги не гудят,

Будто ты футболист, забивший во врата Барселоны.

Я не верю закатам, которые, встретив мой взгляд,

Не кидают на радужку все переливы и звоны

Этого мира.

Но все переливы и звоны этого мира

Много меньше, чем твои пальцы вперемешку с моими.

Я люблю говорить красиво, кидаться фразами,

Я транжирю их так, что не помню всего что сказано,

Тормозить не умею и вылетаю за гоночный.

Вот же черт, нам бы выйти на Лодочной,

Но пятьдесят шестая идет на клинику.

Мы добираемся до людоскопления,

И обсуждаем то ли глупцов, то ли циников.

И смотрим на воду, немного прервав обсуждение.

Я думаю: господи, какой же ты невероятно красивый,

Как горной реки, без остановки, течение,

В которых медведи ловят лосося на нересте.

Нет, ты – много лучше. Ведь ты исключение.

Ты исключение из правил и многих условностей,

Ты – супергерой, состоящий из суперспособностей.

Перезагрузка.

Мы встречаемся, ищем прохладное место

Заходим на рынок. Хочется выбрать вкусное.

Я выбираю тебя. Хочется интересного

И я растворяюсь с тобой в разговорах и чувствах.

Впервые за долгие месяцы бешеных графиков

Я – не дэу матиз из Сеула (скорее из Африки)

Учитывая качество запчастей, капота и рамы

От которого требуют гонки по трассе Ле Мана

А он не может даже заехать в горку.

Да к чертям все! В глубокий ящик! На дальнюю полку!

В этом мире так мало любви, зато много её поддельности:

Повальная толерантность в коктейле с крайностью.

Люди встречаются, но всегда по отдельности:

Люди боятся границ, изменений и старости.

А ещё люди бояться до ужаса сложности:

Ведь много проще уйти, побросав все данности.

Мир, так сказать – это кладезь путей и возможностей

И вязаться к чему-то – это уделы давности.

Я не хочу ни свободы, ни быть целой личностью.

Как бы ужасно бы это бы все не звучало.

Я хочу быть одним целым с твоею живостью.

Вместе – на горы, в пустыни, в леса и к причалу.

Я хочу быть твоей маленькой, миленькой девочкой,

Которой надо прощать её многие слабости

И успокаивать, если пугает веточка,

Что похожа на лапу. Ведь я – генератор радости,

Когда ты со мной. И хочу, чтобы ты улыбался,

Чтобы видел во мне поддержку, любовь и веру.

Потому что мы сможем все. От борща до вальса.

Позалазить в окна, если закроют двери.

Мы выходим из здания, дальше бежим от жары.

Холодает, мы пьём милкшейк. Покидаем место.

Я не верю в прогулки, если гуляем не мы

И не верю в минуты, когда мы с тобою не вместе.

Напиши фломастером на пластыре истину:

Если нечего сказать – сохраняй молчание.

И заклей.

Пусть полотна останутся чистыми

Ожидая искусство и знание

Что носилось в тиши ночей.

И когда осознаешь важное, что-то серьезное,

Не жди ни минуты,

Срывай!

И зажжённый пиши.

Пусть в потоке речей, твоя мысль окажется островом

Для заблудшей, уставшей и любопытной души.

Если станешь доволен собой, то считай – пропало.

Остановка – стагнация – смерть и все в этом духе.

Этого мира так много!

Пусть тебе будет вечно мало!

Твоему обонянию, зрению, вкусу и слуху.

Чтоб не стала идея грязной, подкожной занозою

Что сгниет и собою отравит поверхность души,

Всегда помни что роза запахнет тогда лишь розою

Когда кто-то унюхать ту розу однажды решит.

Трудно быть породистым скакуном

Что с детства готовится к скачкам.

Да, конечно, он знает что он – чемпион

И для чего предназначен.

Но каждая его победа стоит меньше поражения полукровки,

Потому что конечно все знали и ни разу не сомневались в его сноровке.

Потому что он никогда не видел металла помимо золота

Потому что он сам наковальня для своего же молота.

Македонский бы хлопал.

Скакуну говорят с детства: все что даётся – лопай.

А представьте: он проиграет? Полукровка окажется первым?

Конечно ему все лавры, дары, что порой бесценны.

Потому что: – Ну, это чудо!

Потому что: – Ну, это событие!

Все с ума посходили зрители в ожидании победителя.

А могло ли такое случиться с чемпионом, заведомо выигравшим?

Для которого старт являлся одновременно, сразу – финишем.

В ком не видели всех стараний, всех усилий и кучи дел?

Как думаете, его когда-нибудь спрашивали

Чего он вообще хотел?

Я не чувствую вкуса еды

И смысла не вижу спать

Меня сносит потребность пить

И идти по ночам в кровать.

Я не знаю, зачем телефоны

Что меняют как символ – в год.

Зачем сплетни, болтушки, ссоры,

Зачем правда наоборот.

Мне не нравится больше музыка

Она – фон и попытка справиться

С этой мысленной, давящей мусоркой

От которой уже не избавиться

И не выкинуть, и не вынести,

Не скинуть в утиль, не сжечь.

Мне себя по жизни нести лишь

Мне себя по жизни беречь.

Не услышать будильник утром,

Подорваться, влетая в вуз.

Мне бы стать пескарем премудрым.

Но во мне его мудрости – ус.

***

Ей было четыре. Она не играла в прятки. И в небо смотрела, травою марая пятки, и слушала сказки, заснув в непонятной позе. Ей было четыре. Она все кололась об розы.

Ей было четыре. Она и не знала про взятки. И брата ждала, так желая услышать про схватки, и он, не будя, доставал одеяло из шкафа. Ей было четыре. И ей не сосватали графа.

Ей было четыре. Она не любила зарядки. И утром не вытащить было с любимой кроватки, даже когда лично будил отец. Ей было четыре. Но это еще не конец.

Ей было четыре. Она не могла без загадок. По замку бродя, она разрушала порядок, а иногда убегала за диким скворцом.

Ей было четыре. Принцесса росла сорванцом.

***

Ей было семнадцать. Черты ее стали острее. И облака убегали отсюда быстрее, и сказки теперь опустели и были пусты. Ей было семнадцать. Ей вечно дарили цветы.

Ей было семнадцать. Она не ловила уж рыб. Но брата ждала, того брата, который погиб, сама себя позже вдруг накрывая пледом. Ей было семнадцать. И время казалось пленом.

Ей было семнадцать. Она была очень плоха. И пасмурным утром ей привезли жениха. Король не стал слушать, король приказал женить. Ей было семнадцать. И ей не хотелось жить.