Михаил Сидоренко - Перестройка. Эпоха перемен. Спортивные опусы, морские песни, «птичий рынок», лирические стихи

Причем же люди? Что за кара эта свыше?
Теперь осталось им лишь только чудом выжить.
…Живых спасли. Тревоги прочь. Чисты моря.
Несут гробы. Куда девать глаза и слезы?..
И пели песню про «Варяг»
И офицеры, и матросы.

Ещё он помнит те политзанятия,
Когда – на карте только место укажи —
Никто не будет вам чинить препятствия,
Карьеру портить и мешать вам жить.

А жизнь дала разлом:
По щучьему ль велению?
В борьбе ль добра со злом
Пожертвовав Армению?

Ещё он помнит крик нечеловеческий
Людей, бегущих прочь…
и пыль стоит столбом…
И сколько мёртвых тел, и сколько изувеченных…
И кто и как сперва занялся грабежом.

Что золотые зубы?
Машины без ключей?..
Фанерный гроб и трупы
Жён, детей, друзей…

Напомните ему Спитак, Ленинакан:
Со взводом там они руины рыли,
Домов развалины – жилых домов армян,
А те стояли рядом и не подходили.

Тряхнуло землю… Шок!..
По жизни трещина…
Вот кто-то подошёл —
Он ищет… женщину.

Да что напоминать! Он не успел забыть.
Ему-то повезло, он был лишь очевидцем.
Он скажет вам о том, как можно пить,
И как нельзя узнать по лицам сослуживцев.

И снова о майоре,
Что мог да не увёз
Семью. И встретил горе,
Когда тряхнуло ДОС.

Белый свет сошёлся клином
Между двух дорог.
Долго шёл дорогой длинной
Он – сапог в сапог.

Перешагивая мины,
Перешагивая страх.
Там советские машины
Поджигает враг.

Под откос летели грузы, —
Будто ветер сдул, —
Из Советского Союза
Не дойдя в Кабул.

Не дошёл и он. На мине
Подорвался вдруг…
Про войну кинокартина
Замыкает круг:

«Афганский излом»
С Мигелем Плачидо…
Да – жизнь как на зло
Ставит задачи всем…

И он упорно верил мысли —
Что невзгоды одолеет дух…
«Без ступни пройти по жизни
Как? – скажи, мой друг…
Помнишь время наше то! —
Ты лёгким был атлетом,
А я же выбрал таэквондо
И разведроту эту…»

…И – невольно я за ним —
Стал болеть душою:
«Как идти сквозь наши дни
И не раскиснуть чтобы?..»

Сливай бензин, водила! Вот канистра.
За литр отдадим и шестьдесят…
А совесть часового шла на приступ
Неодолимых жизненных преград.

– Всё будет чики – пики!
Ты не пугай меня.
Обычные интриги,
Мышиная возня.

Сливай бензин, водила, вот канистра!
Не хитрые дела – списать перерасход.
Зачем тревожить нам с тобой министра,
Когда дежурный сам на стрёме у ворот.

– Всё будет чики – пики!
Ты не смеши меня.
Какие там улики?
Бензин сожрут поршня.

Сливай бензин, водила, вот канистра.
Целее будет твой же тарантас.
Наделай грязь, где подобрали чисто
Ещё до нас и поглавнее нас.

Все прокуроры в Риге,
Им не до меня.
Всё будет чики – пики!
Грабёж средь бела дня.

Слишком маленький размер противогаза
Мне достался по команде «Газы!»
И огромный и тяжёлый вещмешок
Мой нормальный вес уменьшил на вершок.
А в кирзовых неудобных сапогах
То бегу я, то всё время на ногах…
И, в штыки принять готов любую новость,
Повышаю я свою боеготовность:
Рою щели, запасаю сухпаёк,
А в груди всё время что-то ёк да ёк…
Слишком маленький размер противогаза
Мне достался по команде «Газы!»

Не брал он высот, не держал оборону,
Не падал на дзот, заслонив пулемет.
Боец молодой, салага зеленый,
Он службу тащил за троих первый год.

Без сна две недели.
Он жив еле-еле.
Деды озверели.
А что в самом деле —
Им дембель в апреле,
Они в карауле
Салагу имели,
Как захотели.
И в задницу вдули.

С начкаром в теплушке
Пьют водку из кружки,
И прапору с ними куда веселей.
Сто дней до приказа,
И снится им Язов,
И рапорт как пишет старлейт.

Уйдут на гражданку
Порадуют мамку,
И чистыми выйдут в счастливом конце…
С бухого начкара
Сорвал он «Макара»,
Врагов очевидных он взял на прицел.

Медаль «За Отвагу» солдату на грудь!
Ее заслужил он вполне!..
Но нет.

Ответственным лицам
Отменно кричится:
В психдом на проверку!
В тюрьму палача!..
Но звезды померкнут
На чьих-то плечах.

Медаль «За Отвагу» солдату на грудь!
Ее заслужил он вполне.

Воспитатели народа,
Врачеватели души.
Дедовщину сделал кто-то,
А, попробуй, докажи!

Крайность всякая пугает.
Что в газетах не пиши,
Большинство ведь выживает,
Не навешаешь лапши
Взрослым деткам на уши.

Сволочны, крепки, жлобасты, —
Каждый вылитый мужик.
Он тебе не скажет: «Здравствуй!»
Он не чествует чужих…

Он тебя насквозь увидит —
Знает как тебя задеть! —
«Твою маму» он обидит,
А тебя заставит петь…

Пусть ты был культурный очень,
Стал позорным «духом» здесь:
На окошке стой полночи,
Пока там чифирит «дед»!
Если «бурый», то натравят
«Черпаков», (кто отшуршал…),
Тумаков тебе наставят —
Мол, на лестнице упал…

И живут. И в ус не дуют.
Дед подшит, подмыт… с пайком…
Службу не несут – сачкуют! —
Застучишь – «сожрут живьём».

Если ты у офицеров
На хорошем стал счету,
Всё равно применят меры —
Влез «случайно» в кислоту!..

Отстрадаешь… Отболеешь…
Делать зло тебе претит…
«Молодых» коль пожалеешь,
Свой же прИзыв зачморит!..

…Вот и вся их дедовщина!
Я подробности забыл…
Стал ли в армии мужчиной,
Коли еле дослужил???

Волк – одиночка: облезлая шкура,
Впалый живот, жёлтые зубы…
Волк – одиночка попался в капкан.
Всё ближе и ближе охотничьи трубы.

Волк – одиночка не чувствует боли,
Челюсти вырвут свободу и впредь…
Волк – одиночка ушёл на трёх лапах,
Людям оставив четвёртую треть.

Вот и всё, что нужно – острых два клыка,
Чтобы защищаться, попадя под руку.
Разойтись бы с миром! – поступь нелегка, —
Пожелав удачи мысленно друг другу.

Эти люди – звери! – дикая толпа!
На её потребу жалко рваный рубль.
«Наша жизнь такая – волчья тропа!
И мы по ней идём, оскалив зубы».