Зоя Резанова - До весны. Книга 1

Время нас выбирает – выбрало,
Что же еще?
И повязало: моралью, духом —
Сердечко нашло…
Темы, которые близко,
Есть разговор и дела…
Взлет и падение – искры,
Искры и жизнь вновь ввела
В храмы, чудесные храмы;
Путь был непрост, нелюдим;
Мамы, любимые мамы,
Скажем спасибо мы им.
Скажем спасибо всем близким,
Всем, кто заставил идти;
Искры, в падении – искры,
Было, чтоб легче найти.
Все прошагаем – отбудем
В срок иль еще пронесем
Праздник, вживается в будни,
Понятие – время нашло.

В банкет ходили, пир – горой,
А мне б хотелось быть с тобой;
Чтоб треск в камине, где дрова
Объяты пламенем, как я.

Сижу, смотрю, мечты с тобой
И суете устроил бой,
А рядом та же кутерьма,
Здесь, у меня, как у тебя?

Взглянуть бы глазом, хоть одним;
Услышать: ты – необходим!
Опять мечта, но не каприз,
Упал в сугроб, главою вниз…

Года?! И что эти года…
Любовь моя нашла тебя.
Как много обуви я стер,
Пока тебя, душа, нашел.

И рад, и слезы от любви;
Я вижу яркие вновь сны;
Они живые, там есть – ты,
Готов держаться до Весны…

В снобизме вас не обличать;
Вас не встречать, не провожать;
Не видеть сказочный восторг;
Лишь Бог вам вынесет итог…
Моралью выиграю спор.
Пусть щелкнет в тишине затвор;
Не страшно. Жизнь права всегда,
И пишет время письмена;
Читаю и иду вперед:
За бродом – брод, за годом – год;
Преодоленье вновь себя,
И улыбается семья, – чужая,
А теперь своя.

Идут года, за годом год;
Пусть где-то строится завод;
Пусть кто-то крикнул:
«Всех в расход!»
Пусть – это было, прошлый век,
Сегодня сильный человек…
Прозреньем освещает путь,
Не думая: скромен приют.

Высотка-небоскреб. Я стою на крыше,
И голова упирается в звезды,
Смогла б, быть может, поднялась и выше,
Но дальше лишь полет, с Луной иль Солнцем…

И улыбнулась мысли: рядом кто-то
Влетает, закрывая крышку люка;
И шепчет: «Все достали!» Да! Достали!
Там скучно с ними… – Там такая скука?!

Стоим меж звезд; все в красоте безбрежной,
И интересно: сможет кто подняться?
Мы не одни, понятно, может статься,
И люк свободен: день или – неделю?

Вновь улыбнулись; будет так, как будет…
Не скучно мне, тебе понятно то же…
Весна в округе вновь пойдет капелью,
И мы пойдем, пропишемся – в подруги…

Пусть принимает, что же остается?
Грозили пальцем: неумехи, что с вас?!
А вот такие – мы, и в Счастье Жизни верим,
Неся его на крыльях Жизни Вечной.

Я б в страну тебя пригласил,
Где красоты земные – рай;
Я б украл тебя, но без сил,
И преграда совсем не мораль.

Наберусь сил, оживу, восстану,
Как из пепла, как ты сумела,
И, родная, – тебя достану,
И наступит Зимою – Лето.

Улыбнулся себе: наивный?!
Но не больше, чем ты земная,
Ты б однажды сказала: милый!
Но не скажешь, уж точно знаю;

«Всепрощенье» – слова кому-то,
Для тебя все едино в Мире,
Безграничное счастье в жизни,
Доверяешь одной лишь Лире.

Мысли все к тебе, слова бескрайние
Никому еще не говорил,
Птичка певчая, зорянка ранняя,
Без тебя и мир уже не мил.

Видел как-то женские страдания,
Ты их не исполнишь никогда;
Ты прогонишь немощь, сострадания,
Без признания живешь, – все ерунда…

Отдавать училась – получается,
Брать – умеешь, только где – резон,
Не подступишься и слышишь все признания,
Знаешь наперед и жизнь – не сон.

Сказочные вещи получаются,
Как-то произнес: к ним привыкай!
Мне б привыкнуть, отыскать название…
Ты – молчишь, мне хочется в твой рай…

Тронул ветер вершинки сосен,
Снег свалился, не удержался…
Зимним днем вспоминаю Осень,
Но к Весне бы морозам мчаться…

Будет так, как погода скажет,
И Природа не вторит – разум;
Что я спорю, и сам с собою?!
Трачу время, не принял сразу.

У околицы ветры рыщут,
Я не стану для них находкой,
Я не стану безвольной птицей
И не буду подводной лодкой…

Время, время идет, коль вышел
И отсчет не в руках, а Судьбах;
Поднимаюсь, бесспорно, – выше
В ожидании – праздник в буднях…

Не окончена мысль, вновь – завтра,
Будет день и, конечно, – пища…
Только ветры – себе достойных…
Не мешают мне, хоть и рыщут.

Стиха не напишешь под кислую «мину»,
Под чувство чужое, слепое закину,
Забуду уловки, засовы на дверь,
Глаза, что чужие, раскосы – не верь.

Скользнула рука – забытое слово,
Однажды его брала за основу;
О себе напишу и сожгу полстраницы,
Зачем-то нужны незнакомые птицы.

Завтра прочту, а может, – оставлю…
Может, все ж – улыбнусь и зеркально представлю…
Мне и так хорошо, ну а там – в зазеркалье?
Спросишь сам, посмотрю, распишу утром ранним;

Бедный со словом «Свобода» упоение внес
И потом сам сказал: «Не нужна, – не всерьез»;
Кто не знает ее, потеряет в два счета,
Не для всех – благодать, а для многих – болото.

Годы жизни уходят, смыслы слов остаются;
Без понятий сегодня так же люди упьются;
Так же грезят «свободой», и теряют, и ищут,
Ветры те же, как встарь, беспросветные рыщут.

Все ж оставлю все строки,
Пусть в пороках не сгинут,
Пусть возносят улыбку, а не кислую «мину»;
Написала как вижу,
Спорить с Бедным нет смысла;
У него – у него;
У меня: смыслом смысла и без «но»…

Восставшие из «пепла»
разговоры о свободах не ведут;
Восставшие из «пепла»
не ждут, когда дадут, – идут – берут;
По головам не ходят,
не радуются боли чужаков,
Да и своих не гонят – отпускают:
будь здоров!
Другие мысли, поклонение векам,
Где суть времен и только там,
Где Дух – Духовность —
Окрылен и в жизнь влюблен…
Искусств одежды
Для себя и для других,
И Лира дарит все, что нужно для двоих;
Чтобы Любовь ростком надежды проросла,
Чтобы мечта реальность жизни принесла;
Пусть ни друзей и ни врагов,
Но Жизнь в Любви…
Духовности одежды шьются – в золотой пыли.