Николай Добронравов - Птица счастья

…Вот мы все собрались на последней платформе.
Осквернен наш язык… Уничтожен наш труд.
Только там, под землею, останутся корни.
Может быть, сквозь столетья они прорастут.

Мы все – как деревья с опавшей листвою.
Печать нынче хуже и бомб, и свинца…
Убили повторно Гастелло и Зою.
Народ без героя. Страна без лица.

На трассе ухабистой нет разворотов.
Сужается нашей судьбы коридор.
На кладбище бывших советских заводов —
сплошная разруха. Позор и разор.

Лишили учащихся зренья и слуха.
Лишили рабочего права на труд.
В верхах – показуха.
В эфире – чернуха.
Порнуха – рекламный коммерческий блуд.

В лампаде огонь благодатный погашен.
Забыли Иисуса и Бога-отца.
Забыли великих подвижников наших.
Народ без героя. Страна без лица.

От злата и зла сберегал нас Спаситель.
Конечно, мы жили с грехом пополам…
Но все ж, если Русь – нашей веры обитель,
Зачем мы пустили торгующих в храм?

Любовь бескорыстная переродилась.
Любовью к наживе разбиты сердца.
Сдались мы тельцу золотому на милость.
Народ без героя. Страна без лица.

Мы, словно шахтеры, застрявшие в клети.
Угрозы убийц. Нескончаемый страх.
Надежда осталась в ушедшем столетье.
Осталась порядочность в прошлых веках…

Живем не трудом, а всеобщим обманом.
Промозглым туманам не видно конца…
Толпимся в своем общежитии странном.
Народ без героя. Страна без лица.

Сердцам опустевшим и чувствам бездомным
уже не вернуть наших предков купель.
Кроим свою жизнь по заморским фасонам.
Накрыла Россию чужая метель.

Ни песен своих, ни друзей не осталось.
Случайные связи, и брак без венца…
Какая инертность! Какая усталость!
Народ без героя. Страна без лица.

Страсть к высоте у нас неудержима.
Сдавались людям пики гордых гор.
А ныне
в буднях нового режима
пик высоты – воздвигнутый забор.

Растут поместья на родных просторах.
Ограда до небес вознесена.
Такие понастроили заборы —
куда тебе кремлевская стена!

Не видны даже царственные крыши.
Заборы утверждают твой успех.
А кто по иерархии повыше —
себе ограду ставит выше всех!

Поместья…
Наступленье на природу.
Круши,
руби под корень
и сноси!
Грядет дебилизация народа.
Идет заборизация Руси.

Три машины ГАИ. Спецсигналы,
что бомбят перепонки ушей…
Привилегий, все кажется, мало
для влиятельных наших мужей:
«Мерседес»,
а не старая «Эмка»,
проблесковый маяк, —
не ведро…
А метро превратилось в «подземку».
Превратили в подземку метро.
То метро важным рылам обрыдло.
Спецохрана для спецколымаг.
А «подземка» осталась для быдла,
для все новых бомжей да трудяг.

…Я-то помню открытие станций,
голубого экспресса разгон.
Те колонны, слепящие глянцем,
и во время войны, и потом.
Дети были одними из первых,
кто, как нового счастья гонцы,
мчались не во Дворец пионеров,
а в подземные эти дворцы.
Мы влюблялись в метро не напрасно, —
там судьба от бомбежек спасла.
Наша первая
встреча с прекрасным
в этом мраморном царстве прошла.

Жизнь низвергнуть до адского круга
наши власти сумели хитрó.
Унижали культуру, науку
и унизили даже метро!
Обозвали подземкой.
И ныне
Здесь идет криминальный парад.
Здесь воруют.
В удушливом дыме
здесь подземные взрывы гремят.
Перестройки и переоценки
полной мерой изведали мы.
И сегодняшним
детям подземки
уж не вырваться к солнцу из тьмы.

Все дети на планете божественно прекрасны.
Родятся наши дети без хитрости и зла.
И будущее кажется безоблачным и ясным,
и кажется дорога привольна и светла…

Над ними, малышами, склоняется Россия,
их Родина, их счастье, надежда и краса.
И смотрят на младенца небесно-голубые
прекрасные родные славянские глаза.

Была ли ты, Россия,
всегда такой счастливой?
Не ведаю – не знаю. Ответить не берусь.
Но знаю, что старалась
всегда быть справедливой,
моя голубоглазая застенчивая Русь.

Я рос в войну великую, когда людей косила
нелепая и страшная военная гроза.
И я тогда впервые взглянул в глаза России,
внезапно потемневшие и гневные глаза.

Все было в этом взгляде:
страны
несокрушимость,
тяжелые ранения, страдания и боль.
Была во взгляде этом победная решимость,
святая, материнская великая любовь.

…А позже мы увидели
(ах, лучше бы приснилось!),
как рушилась и падала великая страна,
как дьявольскому пиршеству страна
сдалась на милость.
Лицо свое теряла безропотно она.

А ведь еще недавно казалось нашим предкам,
что будет все прекрасней ее житье-бытье,
что солнце не погаснет, что страх Руси
неведом.
Тогда и мы поверили в бессмертие ее.

Ошиблись древнерусские великие пророки,
и старцев-предсказателей умолкли голоса…
Сегодня у России бесцельные дороги,
безвольные, пустые, бесцветные глаза.

Когда-нибудь эти расколятся воры…
Все высказать сам я не премину,
как наши деляги
и наши «партнеры»
изготовляли другую страну.

С высоких позиций нас нынче сместили.
Страна наших предков давно уж не наша.
Веками была величавой
Россия.
Теперь прозябает какая-то
раша.

Не нынче.
Не вчера.
Во время оно,
в эпоху просто мирного труда.
Когда спокойно жили миллионы,
случилась настоящая беда.

Не урки и не уличные банды,
а враз по наущенью сатаны
построилась великая команда —
команда разрушителей страны.

Взялись они восторженно за дело.
Резвились, как мартышки в шапито…
Такого, как в России, беспредела,
воистину не видывал никто.

Разрушили колхозы и заводы,
прикрыли все неслабые НИИ.
Сумели все талантливые всходы
намеренно стереть с лица земли.

А новые земельные монархи
сгноили пашню и сгубили целину.
Бандиты, по прозванью – олигархи,
спокойно прикарманили страну.

О, сколько нас, к разбою непригодных,
чужими стали в городах своих…
И бродят, бродят толпы безработных
на пепелищах наших заводских.

С нас требуются взятки и откаты.
Мы – пленники коммерческих страстей.
Мы терпим издевательства богатых.
Прощаем равнодушие властей.