Андрей Коровин - Голодное ухо. Дневник рисовальщика

трактор у магаза тормознёт
тракторист в сельпо зайдёт за пивом
и девахам чёта сказанёт
крепкого народного разлива

загогочут в спину поглядят
каждая вздохнёт в душе о бабьем
и на них дедок под шестьдесят
облизнётся деревенский бабель

в садах и парках жёлтая бессонница
раскрашивают клёны листья губ
и осень длинноногая любовница
игриво обнимает старый дуб

земля под нами фонарями светится
мерцает полосами автострад
и осени верёвочная лестница
ведёт меня опять в Калининград
на языке прибоя прибалтийского
лопочут чайки кто во что горазд
и жизнь всего лишь перевод с эльфийского
что означает просто листопад

хочешь я расскажу тебе сказку про белый Минск
про его краплёные ночи и томный взгляд
про то как светятся фокусы его линз
про то как время трудно идёт назад

про то как движется тело его метро
про то как в его казино проигрывают города
как растворяет звёзды ночей гудрон
как скрипят на морозе времени обода

как копает прохожий – к примеру я – книжный каньон
где Буковски хэкает Цветаева дзенькает Мандельштам гулит
как московиты пробуют фирменный самогон
с надписью «Залитовано. Ваш Главлит».

– скажите пожалуйста эта река ведь Кама
– конечно Кама а вы стало быть приезжий
– точнее слегка заезжий за вашим прекрасным взглядом
– и набережная представьте здесь совсем рядом
– а вы не знаете как называются эти птички
– кажется воробьи
– а может быть свиристели

и пока мы на них смотрели
свиристели все
улетели

а в Перми
на монастырском кладбище
разбили зоологический парк
белые медведи и уссурийские тигры
бродят теперь в своих клетках
над последним покоем мёртвых
а в сгоревшей «Хромой лошади»
мёртвые сидят застыв за столами
в тех же позах как и в тот день
05.12.2009
а дом братьев Нобелей на Советской
потихонечку разрушается
так же как и Нобелевская премия
а мимо буквы П
построенной из огромных брёвен
в эпоху пермского арт-либерализма
пермяки стараются не ходить
потому что с неё отпадают брёвна
могут и убить
в память о современном искусстве
а ещё здесь помнят самого Колчака
топившего зимой в Каме
расстрелянных большевиков
большая река всё стерпит
искусство всё стерпит
история всё стерпит
вот и стоят над Камой
красные берега
вот и плывут над Камой
красные облака
и только памятник ордену Ленина
в центре города
по-прежнему приглашает нас
в светлое прошлое будущее

военврач Мансветов ходит по городу в лётном плаще
не только зимой и летом а ходит вообще
военврач Мансветов прошёл не одну войну
он там научился летать а также ходить по дну
подполковник в отставке кажется две звезды
другой бы почил на лаврах а ему дозвезды
он рассказывает об архитектуре модерна или барокко
вдоль Монастырской улицы идём мы совсем неплохо
и вот мы идём по городу кажется это Пермь
вышагиваем его выпытываем время примерно семь
а подполковник Мансветов рассказывает про стихи
давайте что ли зайдём в «Суфру» и…
…и закажем ухи!

ну а куда ещё
может идти этот поезд
в какие лесные дикие заброшенные места
пока ты молод красив весел нетрезв и холост
Россия передаётся устно – из уст в уста

едешь покуда едешь веришь любой улитке
спутнику проводнице песенке мотыльку
между купе гуляет тень от твоей улыбки
заспанная подушка лепит скульптуру скул

кто за окном меняет ветреные пейзажи
шишкин перов поленов нестеров левитан
движется жизнь размеренно словно печаль адажио
только на поворотах крепче держи стакан

что там ветер воет безголосо
в долгую слепую недоночь
тянется апрель как знак вопроса
эхом задевая потолочь

ветер завывает воркутинно
подпирая ночи абакан
белый свет сегодня в карантине
ловит ночь в расставленный капкан

на Ямале за Полярным кругом
у луны и неба на краю
я с оленем как с последним другом
говорю сегодня говорю

однажды
мы летели в Кишинёв
с журналисткой столичной газеты
и она попросила
а расскажи мне про Молдавию

и я стал рассказывать
что Молдавию вообще-то
присоединил к России Наполеон
– да ты что?! – удивилась она
– да! – твёрдо ответил я
Наполеон обожал
что-нибудь захватывать
захватит какую-нибудь страну
и радуется как ребёнок
а в Россию тогда входило много стран
а Молдавия не входила
Наполеон конечно
мечтал захватить Россию
но тут на его пути оказалась Молдавия
он и решил присоединить её к России
а потом уже захватить всё сразу
так ему было приятнее
чувствовать себя великим завоевателем
журналистка всё внимательно выслушала
и старательно записала в блокнот
а когда мы вернулись из Кишинёва
я прочитал в столичной газете
что Наполеон присоединил
Молдавию к России
конечно
разразился международный скандал
газете пришлось извиняться перед читателями

МИД России пришлось извиняться
перед МИД Молдавии и МИД Франции
а мне пришлось извиняться
перед журналисткой столичной газеты
но факт остаётся фактом
потому что – в газете написано
а что написано пером
не вырубишь топором
вот так мы с Наполеоном
и присоединили
Молдавию к России

лечите нервами коньяк
бессонницу и даже
лечите коньяком сквозняк
в попутном экипаже
лимон как старый холостяк
надёжно взят на вилку
лечите рюмкою – коньяк
и коньяком – бутылку
зачем идти куда идти
кругом одна зараза

ведь есть на свете два пути
коньяк и Франсуаза
а если их чередовать
с умеренностью пылкой
то на двоих – одна кровать
и на двоих – бутылка

улица Револьвера
в маленьком городке
тень ледяного сквера
булка в немой руке

голуби ходят строем
булку с тоской клюют
кто здесь отыщет Трою
Шлиманом засмеют