Юрий Калугин - Дороги нашей судьбы…

Но я люблю и я любим, и счастье тоже есть.

Мозг начал тихо «закипать», искать один ответ,

Но выбрать что-нибудь одно он не способен, нет!

Вздохнув, сказал я старику, что это жизнь моя,

Доволен я своей судьбой и век прожил не зря.

Уж если правда, счастья вы хотите для меня?!

Пусть будет мир на всей земле, без дыма и огня.

Старик, тихонечко вздохнув, погладил по плечу.

Сказал: Всё будет хорошо, я тоже так хочу!

Пускай хранит Господь всегда тебя и всю семью,

То, что не выбрал для себя, нисколько не виню.

Обняв дедульку, я пошёл дорогою своей.

Кто он такой, что нужно здесь ему среди людей?

Вернулся к храму – никого! На лавке лишь платок.

Он синью неба бликовал, от слёз совсем промок.

И я стоял с платком в руке, куда пропал старик?

Пробил меня холодный пот, я вспомнил этот ЛИК!

Не будьте люди так черствы, откройте свет в себе.

Возможно, СТАРЕЦ приходил когда-то и к тебе!

Ангелы помогают разными способами. Одни слышат голос внутри себя, другие получают подсказки во сне. Иногда ангелы принимают человеческий облик.

Слишком поздно мы счастье находим,

Обретая тепло и уют.

Как слепые всё с тросточкой ходим,

Нас ругают, пинают и бьют.

А прозрев, видим путь бесконечный,

Тот, который так быстро прошли,

Понимаем, что жизнь быстротечна,

Шаг осталось пройти до черты…

Обманувших и подло сбежавших,

Я к себе не пущу на порог.

Всех "Иуд", меня в жизни предавших,

На свой суд этапирует Бог!

Я устал с мракобесием биться,

Правду трудно свою доказать.

Новый год, словно птица промчится,

Седины добавляя лишь прядь.

Говорят, век у ворона длинный,

Триста лет, может дольше живёт.

А у нас, год за годом рутинный,

День за днём, словно речка течёт.

Об одном в этой жизни жалею,

Что так мало пожил на земле.

За предавших, душою болею

Кто спиной повернулся ко мне…

Утомился мой ангел хранитель,

Стал всё чаще покоя просить.

Из добра, он мне создал обитель,

Узелками связав мою нить.

Век себе я не сам отмеряю,

Что дано – значит, так тому быть.

Всех простим мы когда-то, я знаю,

Но до этого надо дожить....

Огни ночного города мерцали,

Я ждал последний в этот день трамвай.

Меня в компанию весёлую позвали,

Сказав:"Мол, счастье там не прозевай!"

Моргали мне заманчиво витрины,

Стоял у входа брошенный лоток.

Внутри сыры, колбасы, апельсины,

Непроизвольно сделал я глоток.

Его забыл, какой-то тут разиня,

А может плохо стало продавцу?!

Я в удивленьи, просто "рот разинул",

Мысль подводя к логичному концу…

Подарок в руки мне с "небес" свалился,

Чего ж не взять закусочки к столу?

Но мой соблазн, увы не долго длился,

Лишь пол минуты был в его плену…

Отвлёк от мыслей звон пустых бутылок,

Бабулька в урнах рылась не спеша.

В плаще до пят, худая, как обмылок,

Смотрел за ней я молча, чуть дыша.

Чтоб не пугать ночного "санитара",

Я кашлянул и к бабке подошёл.

Сказала мне:" Спасает стеклотара,

Хожу в чём зря, дырявый уж подол…

Даёт гроши нам наше государство,

Хоть всем "почёт" обещан по труду.

Себе купила давеча лекарства,

Теперь нет денег даже на еду"…

Я ей сказал:"Лоток набит харчами,

Нет ни души, он просто здесь забыт.

Чего в помойках шариться ночами.

Бери, что надо, да домой иди".

Давай сложу всё в сумку, пока пусто,

Ни кто не видел, что ты здесь была.

"Грех брать чужое", – улыбнувшись грустно

Сказала мне и дальше побрела…

В ночи качались тополей макушки,

Ушёл трамвай, что делать мне, не знал.

Рыдал я в голос от величия старушки,

И от того, что сам так низко пал…

Духовный человек обладает высокими моральными качествами. Он добр, беспристрастен, честен. Он говорит и делает только то, во что на самом деле верит.

Два мужика жили рядом в деревне,

Прожили долгую жизнь.

В храм первый бегал с утра и к вечерней,

В холод, жару и дожди.

Божии все соблюдал он законы,

Щёку подставит всегда.

Сутками "бил" он иконам поклоны,

Зелье не пил никогда.

Бранного слова во век не дождёшься,

Праздники знал наизусть.

Ежели плюнут, он просто утрётся,

Усугубив свою грусть.

Ну, а другой, только солнышко встанет,

В поле, в грязи и пыли.

Вечером дома стаканчик достанет,

Выпьет за щедрость земли.

В праздники "грешник" весь день в огороде,

Рубит, копает, метёт.

Молится Богу он лишь о погоде,

Бранные песни поёт.

Время пришло, оба умерли разом,

Встретились на небесах.

Первый направлен на кухню "указом",

"Грешник" – уж в райских садах.

"Праведник" как-то увидел соседа,

Рядом обедал Господь.

Шла между ними простая беседа,

Злость он не смог превозмочь…

К Господу он обратился с поклоном:

-Где справедливость, скажи?

Я на земле исполнял все законы,

Здесь мою вилки, ножи!

Место по праву мне рядом с тобою,

"Грешнику" драить сортир.

Жизнь я молился, мечтал о покое,

Только лишь этим и жил…

Бог посмотрел на просящего сверху,

Тихо, без злобы сказал:

-Хватит тут строить невинную жертву,

Что ты просил, тебе дал!

Целыми днями читал ты молитвы,

Там же рабом себя звал.

Слёзы твои не напрасно пролиты,

Рабство ты сам возжелал.

Он же молился и истинно верил,

Что он пусть грешный, но сын.

Вот я, как сыну, открыл ему двери,

Рядом за стол усадил.

Каждый решает, кто он в этой жизни,

Нету подвоха и лжи.

Все так проходят с рожденья до тризны,

Коли не прав, то скажи?!

Кругом проблемы: дома, на работе,

И мы, как заведённые, бежим.

Любой из нас нуждается в заботе,

Но жизнью мы своей НЕ дорожим!

Мелькают лица, как в водовороте,

Идём и не предчувствуем беды.

Возможно, смерть на первом повороте,

А мы психуем из-за ерунды…

В толпе тихонько женщина упала,

В грязи все руки, светлое пальто.

Народ гудел, что стыд мол потеряла,

Но близко к ней не подошёл никто.

Клюкой пинала в бок её старушка,

Бузил, ещё не протрезвевший дед:

«Вон напилась, неси скорей подушку,

Чтоб не мотаться, захватите плед!»

Достав «мобилы», все кругом снимали,

Крича при этом, что клиент готов.

Глумились, выли, ракурс выбирали,

Тянули камеры поверх чужих голов.

А продавец из магазина позвонила:

"Алло! полиция? Клиент созрел давно.

Она тут в лужу мордой угодила.

Кругом снимают про неё «кино»…

У перекрёстка встала иномарка,

На светофоре красный свет горел.

Видать, что у водителя «запарка»,

Он нервничал, по сторонам смотрел.

Увидев всё, тот час преобразился,