Елена Стахурская - Добивая повседневность

Архангельск

(песня)

Битые стёкла пронзают душу,

Моряки стремятся домой, на сушу.

Я не слышу ветер и себя не слышу.

Голубая высь мою душу колышет.

Потерял телефон и своё сознанье.

Жить под копирку не мое призванье.

Я забыл своё имя и номер машины,

По песку босиком и к черту шины.

Резкий ветер катер у причала качает,

Звонкий крик чаек меня не печалит,

И не чувствуется оглушительный гул,

Леденит только блеск начищенных дул.

Ты поверила в сказку, а я не верю.

Мне там тесно и душно, и я вечно один.

Мне в сырой прохладе так воздушно:

Освободил меня один Ал-ад-Дин.

И мне хочется верить, что это неправда,

Но как раз-таки истина режет глаза.

И всегда казалось, что моя мантра:

Беги вперёд, обернёшься – беда.

****

Увидев чудное созданье,

Захочешь властвовать над ним,

Но это против мирозданья:

Никто не в праве, только свет один.

Мы все свободными приходим -

Уходим в бездну мы одни.

Пока по жизни робко ходим,

Набрасываем цепи, ярлыки.

То на себя иль на кого ещё?

Порочной плоти жалкие затеи.

Подставить – не убрать плечо.

Вчерашние святоши – трусы, лиходеи.

И покрывательством всему – идеи,

Заблудших, загнанных овец,

Что мнили себя грозными волками,

Но каждой мысли – свой конец.

Хотелось санитаром леса стать,

А выходило все – овцой чумною.

Стоит былое нам перелистать

И окунуться головой хмельною.

Противные природе помышленья

Смываются, сжигаются с зарёй,

И наступает время просветленья.

Гармония семи небес с душой.

Нам кажется, что мы сильнее.

Нам кажется, что мы сверхбоги.

На самом деле блудные в пороге.

****

Шероховатости на тонкой коже,

Бледнеющая яркость синих вен.

Когда-то ты была пригожей

Среди ментольно-грязных стен.

Тебя не занимали стачки на пассаже.

Тебя глушил ментальный плен.

Твоя душа нуждалась не в дренаже,

Ей лучший донор – время перемен.

Куда смотрели филины и совы:

Луна открыла путь нужде.

Ломаются и рушатся основы

Тех, кто, казалось, на коне.

Возмездия сверкающая риза

Стряхнет всю нечисть и всё зло.

Свет ослепительной репризы

Изгонит вновь всю тьму на дно.

Horible auditu

Пожарище съедает Нотрдам.

Я не успел и проронить слезы.

Как жаль, что не бывал ни разу там,

Мне тяжко будет возлагать цветы.

Повинен кто, гоним пусть будет.

Его обезобразит тяжкий грех.

И если вдруг француз забудет -

Не первой станет эта из прорех.

Так постепенно рушится Европа,

Чей толерантный Вавилон неумолим,

И из хозяина пытаются создать холопа.

Все, как однажды:свалится с ног Рим?

****

Капкан, разорванное платье,

Побитый градом портмоне.

Весеннее иль вечное проклятье,

Зачем весна влачиться по земле?

Я слышу хохот и стенания,

разноголосье, джазовый мотив.

На остановках сплетни и предания,

Которыми так переполнен этот мир.

Дыхание цветущей вишни слышу

Сквозь дым табачный, едкую гарь.

Акаций ветви разрезают крышу,

Восклицая: «человек не царь».

Пробившееся солнце теплит душу.

Хотя холодный ветер так брезглив -

Попеременно задевает море, сушу.

Не человеческий ли тут мотив?

Гулящая толпа проносится меж окон,

Меж узеньких проулков и глухих дверей.

Но суть вещей замуровали в кокон

Непробиваемый, колючий, без щелей.

Смешалось все: что есть природа?

Что есть в природе человек?

Простые истины вдруг стали непригодны.

Решили люди их забыть навек?

****

– Доброй ночи, – скажу я тебе.

– Селяви, – ты ответишь мне тихо.

Ты повсюду, ты рядом, везде:

В каждом отзвуке знаков и чисел.

У тебя нет ни тела, ни взгляда:

Ты походишь на тонкий эфир,

Ты проносишься мимо, но рядом.

Ты пронзаешь меня как сатир.

И дыхание вновь прерывается,

И пускаются связки в дрожь.

Боль навеки теперь останется -

Покромсал моё сердце твой нож.

Скорбных песен голодная стая

Налетела как вороны в ночь,

Хладный пепел с руки сдувая,

Прогоняю мерзавок прочь!

Потеряюсь в туманном лесу,

Захвачу с собой воспоминанья,

Закопаю их в землю сыру,

Задушу сиплый крик страданья.

****

Ты потерялась в океане в сонме мыслей,

Загубленная бледная душа.

Несла ты ведра с горем в коромысле,

Не двигая глазами, не дыша.

Тебе бросало в омут и в неволю,

И плавился булат на сердце и в груди.

Кричали люди с берега: беги, беги.

И доносилось эхо океана.

Обманутых людей печальный вальс,

Шарманщика ирония игры.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.