Михаэль Казакевич - Я разрушаю алтари

Бывает, на концерте.
Бывает, с другом в бане.
Бывает, на работе.
А иногда в гостях.

Бывает, озабочен;
Дома, машины, дети.
Бывает, мало денег,
Работы и любви.

Но я всегда желаю
Вам одного на свете –
Своим придумкам чтобы
Завидовали вы.

Такое святое, большое, друзья,
Разлито тут горе – не плакать нельзя.
Господь отвернулся, а может, опять
Грехов плещет море, что не исчерпать.

Наполни молитвой крутою бокал
И в море плесни с этих каменных скал,
Где души людские сорвались – и ввысь.
Чтоб высохло море, ты Богу молись.

Вас предали братья иль рок подписал,
Но кончились стрелы защитников скал.
Судьбу презирая у кромки земли,
Вы в боли своей раствориться смогли.

И синее море сменило свой цвет
На цвет бескозырок, на чёрный букет.
Последний взлетит над водой самолёт,
И слёз в самолёте не сдержит пилот.

А Чёрное море всё плещет волной,
А чёрное горе поныне со мной,
А Крым от Масады святой далеко,
А сердце болит за родных моряков.

Тут можно и посуху рядом пройти.
Забыто давно, не помочь, не найти.
Вдруг в море со скал отлетает слеза
И горем чужим мои мокнут глаза.

Пепел моего народа
Над Европой ветер носит.
Он заботливо уносит
Сажу душ и слёз со щёк.

Пепла много у Европы.
Жизнь бедняги непростая.
Удобрений не хватает
Иль чего-нибудь ещё?

Так угодно было Богу.
Ветр тот, Ему в подмогу,
Поднял души в путь-дорогу,
В Его чудную страну.

А за теми облаками,
Там, где жили мы веками,
Ветер сдует души в стаи
Тех, кто выжил в ту войну.

Проголосуем руками, ногами.
В счастье проснемся и станем богами.
Гордость отбросим мы, лень мы исправим.
Путь пусть наивен и жутко бесславен.

Слышны в дороге той звонко и чётко
Старых пророчеств весёлые нотки.
А коль не слышим, услышат друзья.
Выйти в дорогу без них нам нельзя.

Где б ни летали, ни плыли, ни жили,
Все мы копаемся в золота жиле,
Строим красивые замки мы в мире.
Кто-то надеждами, кто-то в пломбире.

Тяжесть бокалов, шампанского звуки.
Пусть помогают друзей наших руки.
Не просыхают бокалов бока,
Слёзы в глазах, и дорога легка.

Хлюпая лужами трудных дорог,
Не промочите, друзья, себе ног.

Нет пружинки в моей попе,
Чтобы прыгать через крыши,
Чтоб войти в огонь и выжить,
Выплыть в море при потопе.

Не снимаюсь я в рекламе
Пива, хоть люблю я выпить.
Из меня любовь чтоб вылить,
Места нет в стакане, в ванне.

Но я очень в жизни счастлив.
Вы не видите причины?
Говорите, дурачина?
Наплевать! Вы все погрязли

В длинном беге без причины.
Ваши цели, ваши страсти,
Ваши мелкие ненастья
И дурацкие кончины.

Я успешный человечек.
Я постиг любви законы.
Пусть не пишут на иконах
И не ставят в церкви свечек.

Души скал жаждут крепкого ветра,
А растений – дождя, солнца света.
Зверем правит животный инстинкт.
Я ищу лишь любовь, счастья крик.

И готов я искать, отвергая
Быстрый секс и халявную снедь.
У души тут природа другая:
Вне любви, как без ветра, ей смерть.

Дай мне выпить твои слёзки, карты пересдай.
Может, выпадет случайно нам козырный туз.
Пусть ведёт тебя дорога прямо к Богу в рай.
Рядом место придержи мне, не спеши заснуть.

Тут помедлю я недолго – поддержу отца.
Да детишек нарожаю – научу любить.
Вот они грехи отмолят наши, без конца.
Будем в славе их купаться – после смерти жить.

Так легко с тобою рядом – ты всегда в бою.
Твой огонь, во мне пылая, не даёт скучать.
Всё ищу вокруг, мечтая, я твоё «люблю».
Имя я твоё, сгорая, повторяю, мать.

С Россией мой открытый счёт,
Где сад стихов моих растёт.
Надежда здесь моя и боль.
В нём никогда не будет ноль.

Моя в нём ненависть к властям,
Любовь – не унести в горстях,
Сожжённый под Смоленском танк,
Крик Севастополя атак

Отбитых. Отступлений жуть.
И матери спасённой жизнь.
Тут на весах и жизнь моя,
И честные мои друзья.

И «тройки» сталинской вердикт:
«К расстрелу», что не влазит в стих.
Штрафбаты, ямы, лагеря.
Судьба моя, страна моя.

Готовы тут меня распять,
Но наплевать – сто двадцать пять
Уже мной пройдено Голгоф,
А миром правит лишь любовь.

Тут Пушкина свободный слог
И хрип Высоцкого – я смог
Его спасти от смерти сам,
Во сне. Бог глух к моим мольбам.

Прости, «немытая», прощай,
Благослови и не серчай.
Но, покидая дивный край,
Украл любовь твою, ты знай,

И закопал её в саду,
Куда один гулять иду.
Растут на месте том стихи.
Они смешны, они тонки.

Но счёт мой надо закрывать,
Долг детства надо отдавать.
А русской крови сотню грамм
Увёз с собой и не отдам!

И в детях чую я своих
Той крови бег и силы рык.

Вот такое удивительное солнце,
А за солнцем поразительное лето.
Посмотри внизу: там море плещет света,
А над морем ещё светится оконце.

За стеклом окна беседуют о море
Дорогие и родные вроде люди.
Вот поссорились, и что-то с ними будет,
И всё больше в этой ссоре чувство горя.

И всё шире, и всё глубже и беспечней
Разворачивают море на экране.
Это драма или только мелодрама?
Вы скажите, в жизни ссоры ведь не вечны…

Докажите нам чужой, конечно, болью,
Что всё кончится слезами и любовью.

Не судить да не казнить мне тебя нельзя.
Может, любишь ты меня, может, бес залез?
Да беда наша не в том, что он сатана.
Просто страшен стон его, хвост висит с небес.

Мне бы бросить жизнь свою да к твоим ногам.
Не вино я пить пришёл – воду чистую.
В гости я зашёл, пою – душу донага
Пред тобою расстелю бескорыстно я.