Владимир Холодок - Килограмм эпиграмм

Как ныне сбирается вещий Олег,
Потомок Олегов державных.
Он первый на сбыте у нас человек,
И брокеров нет ему равных.

Он брокер и телом, он брокер душой,
Он брокер лицом и сиделкой.
А лоб озабоченный, очень большой,
Охваченный выгодной сделкой.

Смотрите, завидуйте – это же он,
Мы любим такого коллегу,
Желаем «зелёных» ему миллион
И лучших из женщин – Олегу.

Любимец женщин, кошек и собак,
Как зверь большой, он добрый и спокойный.
Его б послом в Нагорный Карабах,
Он им разрегулировал бы войны.

Любимец музыкантов и детей,
Как Ленин, им дает с руки конфеты,
А женщин из артисток всех мастей
Вручную нежно носит на банкетах.

Любимец многих близких и родных,
Которые, бывает, умирают.
Пока родных хоронит он одних,
Других родных всё больше прибывает.

В Москве всегда ночует он у тёти,
Неплохо, если много дядь и тёть,
А по утрам Успенский на «Тойоте»
Валеру на вокзалы подаёть.

Любимец он и фауны, и флоры,
А лучше флора в виде огурца.
Любимец дочерей, супруги Лоры,
Любимец водки, пива и винца.

Кого любимец он, того он и любитель —
Любитель женщин, кошек и собак,
Любитель огурца и потребитель
Колбас, и помидор, и кулебяк.

Любимец наш, любимец и любитель!
Пусть будет жизнь твоя полным полна:
Собаками, детьми полна обитель,
Душа полна любви, полна тепла.

«Товарищ полковник, примите доклад,
За день – никаких происшествий!
Я точку на этом поставить бы рад,
Но пойман один сумасшедший.

Он цапнул сотрудника в кисть, так сказать,
Ладонь, как прокушенный лапоть.
Сотрудник не может ни дать и ни взять,
И девок ему не полапать.

В больнице сотрудник усвоил укус —
Укус по нему рассосался,
Сначала скулил. Но вошёл он во вкус —
Залаял и вдруг закусался.

Покусаны им санитарка и врач,
И три медсестры круглолицых,
Из окон разносится вой или плач,
Залаяла, в общем, больница.

Кусачего сам я уже проверял —
С руки не берёт даже сало,
Твердит, что сотрудника он не кусал,
Его, мол, собака кусала.

Сравню отпечатки зубов – разберусь,
Ветврач скоро даст экспертизу:
Кусачего прИкус, собакин прикУс
Посмотрим и сверху и снизу.

Хозяин кусачего в розыск подан,
Вот сводка последнего часа:
Живёт он южнее, чем штат Мичиган,
Но северней где-то Техаса.

Послали хозяину сразу запрос,
А с ним – предписанье и ордер:
«Наденьте намордник питомцу на нос,
И можно – медали и орден».

Не троньте мою полицейскую честь,
Зубами своими не троньте!»
– Ещё происшествия в округе есть?
– Порядок на всём горизонте!

Сколько гонору и гону
Гонит Марк в свою «Централь».
ЦРУ и Пентагону
Нужен он, как тот Скрипаль.

Смывает в Лету «Ленту. ру»
Рулон бумаги для нужды.
Зачем писала ты муру?
«Рулоном. ру» и будешь ты.

«Весна! – как много в этом звуке!
Уже душа моя летает.
Пробить яйцо – такие муки!
А нас за птицу не считают.

Весна! – как много в этом звуке!
Весною чувства расцветают!
Зачем, скажите, эти суки
Цыплят по осени считают?»

«Если любовь, то любовь до последнего».
– Кто там последний? – давай заходи!
Парень был роста и возраста среднего,
Среднее сердце стучало в груди.

Он и поил, и любил меня допьяна,
Сердце огромное, как у быка…
В шоке я думала «отфотошоплена»:
– Выживу если – найду дурака.

Срамить-позорить никому.
Я – гражданин! Я – баба Клава!
Пишу из Нижнего Му-Му.

С утра хотелось материться —
Во сне пригрезился гандон.
В хозяйстве мог бы пригодиться,
Но, гад, использованный он.

К чему такие закидоны?
К чему приснилась эта дрянь?
А оказалось, к нам Мадонна
Возьми в турне да и нагрянь.

У нас корова есть Мадонна —
Хребет и впалые бока,
С неё надоев – пол бидона,
А воет – требует быка.