Валентина Спирина - Литературные страницы – 4. Группа ИСП ВКонтакте

– Так оно из года в год, – леший хмуро говорит.

– От людей нам столько бед! На словах не передать. От пожаров жуткий след, часом леса не узнать. А недавно детвора за черникой в лес пришла, собирать-то не пора, спелых ягод не нашла и давай они топтать ягодники все вокруг. Моховой – детей пугать и водить за кругом круг.

В лес пришли ребята днём… Вечер. Им домой пора. Так мы с Моховым вдвоём их водили до утра.

– Наглый стал теперь народ, что тут будешь говорить: то костёр он разожжёт, то дрова придёт рубить. Распугали птиц, зверьё, засорили люди лес – сносят всякое старьё. Ягодник и тот исчез.

– Ох, боюсь, а вдруг они доберутся и до нас!

– Что ж, останутся одни, если не поймут сейчас.

– Глупый маленький народ. Лес не бережёт, а зря. Всё ещё вокруг живёт только нам благодаря.

Леший встал:

– Пора идти. За порядком наблюдай!

– Что ж, счастливого пути.

– Ладно, Лазавик, бывай.

Вот и Ворожеи дом. На двери узор чудной. Чёрный кот спит под окном.

Вышла на порог с метлой. Бросила лукавый взгляд. В старых стёртых башмаках, в пышной юбке аж до пят. Цепь, браслеты – на руках. В жёлтом штапельном платке с золотистой бахромой, чёрной сумочкой в руке, из которой слышен вой. В синей кофточке в горох. На груди медаль была. В целом весь наряд неплох, словно с пугала сняла.

– Полисун, привет!

– Привет!

– Что ко мне-то привело? Может, нужен мой совет?

– Погадать не тяжело?

– А зачем тебе гадать? – с хитрецой она глядит.

– Кое-что хочу узнать, – леший ведьме говорит.

– Ручку мне позолоти: брось-ка парочку монет.

– Вот гостинцы, погляди, – протянул он ей пакет. – Там тебе медок лесной, булка с маком…

– Погоди. Ох, давно ты был, друг мой. Гостем будешь, заходи.

– Нарядилась вижу, ишь! И не скажешь, что стара.

– Поддержать хочу престиж средь подруг.

– Давно пора.

– Было, на базар пошла.

– Бегала в село?

– А то! Так там столько барахла! Прикупила кое-что.

– Ящик тоже? Что в руках?

– А, шкатулку эту? Нет. Я нашла её в кустах, уж не помню сколько лет.

– Раньше не хвалилась чё?

– Так лежала в сундуке. А теперь то на плечо я повешу, то в руке… Песни мне она поёт. Говорю с ней иногда.

– Видела, кто в ней живёт?

– Если честно, никогда.

– А добра-то нажила!

– Занималась сватовством. Всё трудилась, не спала. Иногда и колдовством. То придут ко мне друзья за советом, им помочь – отказать никак нельзя. И сейчас тружусь день-ночь. – Показала меди горсть.

– Плату за свой труд взяла. У русалок – частый гость.

– Дружбу с ними завела? Сплетни любишь собирать?

– Так оно, не без того. А иначе как узнать, происходит где чего.

Чёрта видела на днях. Прикумаренный он был.

– Погадай на желудях, – леший ведьму попросил.

– Полисун, в дом проходи, отдохни и не скучай. На, шкатулку покрути. Заварю нам вкусный чай.

Леший в комнату вошёл. Из окошка тусклый свет стены освещал и пол, печку, старый табурет… Осмотрелся: тесен дом. Много разного тряпья, утварь, баночки кругом, вся заставлена скамья. У печи под потолком – трав сухих, цветов пучки, а на полке над окном в банках жабы, червячки… Разрослись грибы в углу, лешего привлёк их цвет, в рыжей кадке на полу – мухоморчиков букет. В стенах – гвозди и крючки… лапки курочек, гусят и сушёных змей пучки, перья разных птиц висят…

Полисун присел на стул. На приёмник посмотрел, ручку вправо повернул – щёлкнуло, тот захрипел, а затем раздался звук. Ящик вдруг заговорил. Дрожью пробежал испуг. Леший ухо навострил.

– Ишь ты, ведьма, что творит! Знает силу колдовства! Если ящик говорит, значит это неспроста!

Полисун тому был рад, всё вопросы задавал, а приёмник невпопад на вопросы отвечал.

«Ящик этот непростой!» – леший так и сяк вертел. Приказал:

– Теперь мне спой!

И приёмник вдруг запел. Полисун вскочил.

– Ого! Чары ведьмы! – закричал.

Как швырнёт в окно его. И приёмник замолчал. Ведьма в комнату вошла. Аромат благоухал.

– Вот чаёк я принесла. Где шкатулка? Он молчал.

– Признавайся, поломал? – закричала на него.

– Странный ящик… Напугал! Я и выбросил его.

– Ладно, всё… Давай чай пить, – выглянула за окно.– А ведь мог её разбить! Испугался он! Смешно! – поспешила за порог. – «Вот шкатулочка моя!» – В дом вернулась. – Как ты мог? Леший, удивляюсь я!

Провела по ней рукой, словно стёрла пыли слой. И услышав снова вой, леший прошептал:

– Живой!

Ведьма три свечи зажгла.

– А теперь давай гадать. По столу тень поползла.

– Думай то, что хочешь знать.

Блюдце чистое взяла. Налила в него воды. Свечку ближе поднесла.

– Вижу отблески беды. Тени пляшут… Зло кружит… Ой, смотри, а это кто? Связанный в углу лежит?

– Где? Похоже, что Тыхто! Бросила горсть желудей.

– Чьи-то лица расплылись. Вижу у костра детей! А они как тут взялись?

Ведьма, взяв змеиный мох, пошептала на него, за спиной раздался вздох. Оглянулся – никого. С головы сняла платок, протянула по руке.

Развязала узелок незаметный на платке. Зуб достала золотой, к свечке тут же поднесла, сверху провела рукой, заговор произнесла. Красной каплею густой воск по свечке начал течь. Зуб мгновенно стал гнилой.

– Я хочу предостеречь от беды тебя, друг мой. Осторожен будь.

Учти! Неприятности порой поджидают на пути. Будет встреча у тебя…

– С кем?

– Не вижу. Так… постой.

– А его хоть знаю я?

– Знаешь, дух тот непростой! Страшно глянуть на него! – Собрала всё со стола. – Всё, не знаю ничего. Лишь скажу: плохи дела.

И, махнув ему рукой, показала: уходи. Промелькнул чёрт за спиной.

– Эй, Анчутка, погоди! Ты как тут? Остановись! – леший в ярости вопил. – Ты куда? Назад вернись!

А его и след простыл.

Час спустя чёрт был далёк. Снова от родни бежал. Чувствовал, как одинок. Он за эти дни устал. Сел уныло на пенёк, книзу опустил глаза. Словно яркий уголёк, на груди зажглась слеза.

«Что за странное тепло? Раньше я не замечал. И от сердца отлегло», – чёрт Анчутка размышлял. В нём проснулась доброта. Не надолго, лишь на миг. Понимал, как никогда: чувство новое постиг.

Леший долго шёл тропой. Мысленно он размышлял: «Это что за дух такой, что аж ведьму напугал?» Лес пошёл совсем иной: ни дороги, ни тропы, мох, валежник, сухостой, ядовитые грибы. Лес дремучий, лес глухой, ни проехать, ни пройти, неприветливый, чужой, жди преград на всём пути. Сучья метят в глаз попасть. Змеи – ноги заплести. Пауки спешат напасть, паутиной оплести.

Труднопроходимый лес многое в себе таит. Сосны прямо до небес. Ветер с ними говорит, а стволы в ответ скрипят. Аж мурашки пробегут по спине до самых пят. Духи лес свой стерегут.

Леший шёл к Лесовику. Через пущу выбрал путь. Он решил к Пущевику на минутку заглянуть.

Под ногами – бурелом. Мох, наросты на стволах. В гуще леса – старый дом на больших трухлявых пнях. Перекошен на бок он, и сараем не назвать, мхом оброс со всех сторон так, что окон не видать.