Татьяна Вадченко - Параллельная страна

Так что же это за страна
Что? Не известна никому?
Закрыли все давно глаза,
Не удивляйтесь ничему.
Устала я, устал и ты.
Так что же? Надо созидать?
Иль выживать? Иль наплевать?
Зачем же строили-то мы?
Чтоб разрушать?
А впрочем, это не понять.
Не вам, не мне!
И не хочу я призывать,
Поскольку не с кем воевать.
Так измельчал народ в стране.
Наверно, надо выживать.
А может просто убежать?
Зарыться с головой в песке,
И там тихонько помечтать,
О той неведомой стране,
Где надо просто созидать
Во благо жизни на земле…

Растут деревья и трава,
Идут дожди, идут снега.
Стоит жара и холода.
Все той же кажется земля.
И все как будто, как всегда.
Но почему болит душа?

Тоска, тоска стучится в мозг.

Пронзает сердце мне насквозь.
Вот слезы льются по щекам.
Пошла же, гадкая ты, прочь.
Борьба идет внутри меня.
Я объявить хочу войну
Самой себе, внутри себя.

Стою на улице, смотрю.

Проходят тысячи людей.
Я вглядываюсь в лица их.
Они такие же, как я.
И пусть не все, но большинство.
В глазах у них нет огонька,
А все такая же тоска.

Хочу спросить. Они молчат.

Они не слышат ничего,
И все бегут, бегут, бегут.
Вот видишь, ты здесь не одна.
У всех у них болит душа.
У всех у них какой-то страх.
И нет тепла у них в глазах.

Людей так много, я – одна.

Они, как будто муравьи,
И каждый только за себя.
«Не тронь меня, не тронь меня».
Борись сама. Все видишь ты.
Здесь все такие же, как ты.
Такая жизнь и ты борись.

Ведь жизнь – борьба, и ты держись!

Пора, мой друг, взглянуть на небо,
И руки к солнцу протянуть,
Просить прощение у Бога
И умолять всех нас простить.
Простить за то, что не сумели
Мы быть добрее и скромней,
За то, что алчными мы были,
За то, что зло мы сотворили,
Устроив войны на земле.

Так непонятно всё теперь.
Одно я знаю точно,
Что горькими слезами,
Мы землю омывали за гибель сыновей,
За гибель мирных,
Ни в чём не повинных людей.
Как можно было допустить
Все это? И кто в ответе?
Я умоляю всех простить.

Простить меня за то,
Что им желаю ада.
Всем тем, кто допустил,
Кто сотворил, кто не ответил и разрушил.
И коль уж нам их не достать
И не заставить помолиться
За прегрешения свои,
Прости же нас, простых смиренных.
Молиться будем мы за всех.

Уезжаю, уезжаю,
Помаши мне вслед рукой.
Ты придешь на то же место,
Где мы встретились с тобой.
Будешь ждать меня, как прежде,
На высоком берегу.

Я не знаю, как придется:
Может долго, может – нет.
Только это все напрасно,
Дорогой мой человек.

Уезжаю, уезжаю,
Помаши мне вслед рукой.
Не ходи туда ты больше,
Не смотри на берег тот.
Не срывай ромашек белых,
Не целуй их горячо.

Уезжаю, уезжаю
Не на год и не на два,
Уезжаю я надолго,
Уезжаю – навсегда.
Не увидимся мы больше,
Будет жизнь у нас своя.

У тебя любовь – другая.
У меня любовь – своя.
Вот и все. На этом точка.
Помаши мне вслед рукой.

Уезжаю, уезжаю.
Мы не встретимся с тобой.

Как прежде жду тебя, родной.
Как прежде жду тебя домой.
Вот так всегда бегут года,
Считая дни календаря.
А в голове моей звучит:
– Иди вперед, смотри вперед!
Постой! Назад! Остановись!
Ну, нет же, нет!
Устала я от лишних слов.
– Не надо, замолчите, —
Я говорю сама себе.
Во мне нас две. Смотрите:
Одна всегда бежит вперед,
Другая где-то позади
Волочится в раздумье,
О том, что не зачем бежать,
О том, что может помечтать.
Вот так идут мои года.
Всё потому, что я одна.
Ну, ничего. Приедешь ты,
И встанет все вдруг на места.
Расстанутся подруги.
Плохие мысли прогоню.
Тебя встречать я буду.
Так год за годом и идет.
Когда мы вместе – хорошо.
Когда одна я – плохо.
Куда бежать? Назад? Вперед?
– Остановись, потом решишь.
Ну, а сейчас,
Встречать тебя я буду!

Всё жду чего-то нового,
Чего-то необычного.
Душа куда-то просится,
Болит, кричит, волнуется.
И огонёчек теплится
В груди моей болезненно.

Тоска и одиночество
Съедает душу грешную.
Уткнусь лицом в подушку я,
Зажму я сильно голову.
Я закричу отчаянно
И задохнусь без воздуха.

Ну как же мне поправиться
От страха, одиночества?!
Как птица я подбитая
С одним крылом, мучительно
Ползу к чему-то лучшему,
К чему-то непонятному.

Как выползти из Омута
Тоски и одиночества?!
Во снах я душу вылечу,
Увидев свою родину,
Быть может, и убогую,
А, впрочем, как сказать?

Очень там жили простенько,
Но были все богатые.