Геннадий Алексеев - Неизвестный Алексеев. Том 4. Послекнижие

как?
как вы можете жить
подло позабыв о смерти
о застенчивой смирной смерти
день и ночь стоящей за дверью?

как?
как вы можете пожирать
этот торт со взбитым кремом
и при этом облизываться
и при этом даже не вспоминать о смерти
об этой скромнице?

и как я могу
глядя на вас
думать о смерти
только о смерти
об этой тихоне
и больше ни о чем?

ума не приложу

я воздвиг себе памятник
своими руками

я соорудил его
из фанерных ящиков
и из железных бочек
я обклеил его
бумажками от конфет
и фотографиями кинозвезд

стою
и любуюсь

я воздвиг себе приличный памятник
из недорогих материалов
зачем деньги тратить?
я воздвиг себе небольшой памятник
в укромном месте
зачем привлекать внимание?
я воздвиг себе скромный временный памятник
зачем думать о вечности?

постою
полюбуюсь
а потом засомневаюсь
а потом разочаруюсь
а потом приду в уныние
а потом дойду до отчаянья
и стану искать спички

пока не найду
не успокоюсь

я сожгу свой памятник
сам

берут
все что-то берут от жизни
не я
еще ничего не взял

мне кричат:
бери!
бери скорее!
бери что попало!
бери пока не поздно!
после будет нечего брать! —
всё разберут

но я не спешу
пусть берут
я возьму последним

я возьму
самый жаркий летний полдень
самое морозное зимнее утро
и самую темную осеннюю полночь
я возьму
лучший апрельский вечер
с долгим-долгим закатом

это не возьмут
мне нечего опасаться

ты знаешь
милая
я так тебя люблю
что скулы сводит
что першит в гортани
что зубы ноют
и в суставах ломота

ты знаешь
милая
любовь моя к тебе
столь велика
что взявшись измерять
ее длину
а также глубину
я скоро понял
что старания напрасны
она не поддается измереньям

а знаешь
милая
когда я вдруг сказал
во всеуслышанье
что я тебя люблю
произошел переполох великий
шпиль Петропавловки
изрядно покосился
а купол Исаакия осел
и стал похож
на крышку от кастрюли
я попытался купол приподнять
но ничего не вышло
он тяжелый
лишь руки оцарапал о края
они остры

и все меня жалеют
и все завидуют
и все потрясены

вот видишь
милая
как я тебя люблю!
а ты смеешься
глупая ты
право

лет десять
она шла впереди

в руках у нее была сетка
в сетке лежало нечто округлое
завернутое в газету

пытался ее догнать
но безуспешно
пробовал ее окликнуть
но никакого результата
ждал – может оглянется
но она не оглядывалась

наконец она остановилась
обернулась
и уставилась на меня

почему вы меня преследуете? —
сказала она сердито —
я Юдифь
у меня в сетке голова Олоферна
хотите посмотреть?

она развернула газету
и показала
отрубленную голову Олоферна
я чуть в обморок не упал

так мы познакомились
с тех пор

идем рядом
я несу сетку с головой Олоферна

она идет налегке
голова довольно тяжелая

надо сказать

упорно
недоумеваю

в полнейшем недоумении
часами
стою перед загадками бытия
потом подхожу к зеркалу
и стою перед ним
в зеркале меня нет
оно меня не отражает
в тихом недоумении
отхожу в сторону

можете меня похвалить
если хотите
и если сами любите
недоумевать
можете мне позавидовать
если желаете
и если сами не можете
недоумевать
можете меня пожалеть
если угодно
и если сами устали
недоумевать

можете и не заметить моего недоумения
по рассеянности

есть гроб
и мертвец имеется
так положим же мертвеца
во гроб

вы двое – заклятые враги
берите покойника за руки
а вы двое – закадычные друзья
беритесь за ноги
ты энтузиаст
с детства презирающий смерть
берись за голову
а ты скептик
с пеленок привыкший к смерти
поддерживай зад

взяли!
подняли!
понесли!
ногами вперед!
ногами вперед!
мать вашу так —
ногами вперед!

эй враги
немного полегче!
вы сломаете усопшему руки!
эй друзья
вы что – заснули?
пятки почившего пашут землю!
эй энтузиаст
разве так держат?
это же не арбуз а голова умершего!
но ты скептик
заслуживаешь похвалы
век бы тебе таскать мертвецов!

принесли
приподняли
положили
чуть-чуть правее!
чуть-чуть левее!
мать вашу так —
чуть-чуть левее!
теперь все в порядке

есть гроб
и есть мертвец
лежащий в гробу
больше
нам ничего не надо

отдохнем
и начнем оплакивать

плакать будем долго
покойного жаль

привлекают внимание
облака странных очертаний
и цвета не поддающегося описанию

приводят в умиление
юные утренние облака
неопытные и трогательно застенчивые

возбуждают чувственность
полуденные формы облаков
округлых и до крайности женственных

вызывают восторг
грандиозные вечерние облака
громоздящиеся над притихшим морем

внушают опасение
мрачного вида облака
кого-то поджидающие на горизонте

медлительность бывалых облаков
степенно проплывающих над городом
вселяет уверенность и спокойствие
в сердца неуверенных и беспокойных

не расстраивайтесь
Норвид
обойдетесь и без этого мира
не отчаивайтесь
Норвид
проживете и без этого жалкого мира
успокойтесь
Норвид
позабудьте об этом несчастном мире
радуйтесь
Норвид
вы отвергнуты этим уродливым миром
ликуйте
Норвид
вы не поняты этим безмозглым миром
пляшите
Норвид
вы не признаны этим миром-недоноском!

погодите
Циприан Норвид
этот мир спохватится
локти
будет
кусать