Геннадий Алексеев - Неизвестный Алексеев. Том 4. Послекнижие

о счастье быть нечетким
неясным
туманно-расплывчатым!
о счастье иметь неопределенные очертания!

о счастье быть неведомым
нигде не обнаруженным
тихо и тайно живущим
в разных местах одновременно!

о счастье быть несчастным!
о счастье быть счастливым!
о счастье
молчать и кричать о счастье!
и даже не думать о счастье —
какое счастье!

в бледно-зеленом пространстве моего уединения
никто не делает глупостей
здесь нет ни детей
ни взрослых
здесь только я
а я благоразумен

временами
в моем уединении нет даже меня

меня долго ищут
и находят в самых неподходящих местах
например —
в цветочном горшке
я сижу обняв кактус
и плачу

чего плачу
и сам не знаю
нервы что-то шалят

а вот и он
наш знаменитый путешественник!

ну путешествуй
путешествуй
путешествуй!
ну путешествуй же
отважный путешественник!
отправляйся в путешествие
и путешествуй
не медля ни минуты!

ну шевелись же
шевелись
не засыпай
ну путешествуй же
ленивый путешественник
возьми карту
и начинай путешествие
время не ждет!

попутешествуй же
великий путешественник
по странам отдаленным и таинственным!

попутешествуй хоть по карте
путешественник
не спотыкайся
гляди в оба!

длительные путешествия
полезны решительно во всех отношениях
всем без исключения
решительно всем

обнаружив
что желаемое еще не осуществилось
и догадываясь
что оно вряд ли когда-нибудь осуществится
можно прийти в отчаянье

но вместо этого
можно уехать за город
прийти на берег озера
сесть на край полузатопленной лодки
и насвистывать веселую мелодию

так я и делаю
временами
так я и делаю
частенько

привлеченные моим свистом
из воды выплывают наяды
и я кормлю их ирисками

а иногда – мармеладом

темноту пронзает солнечный луч
подставляю ему лицо

он щекочет мне нос и подбородок
трогаю его рукой
он податлив но упруг

взбираюсь на солнечный луч
и балансирую руками
иду по нему в сторону солнца

но луч внезапно гаснет
я падаю
и разбиваю себе лицо

вспыхнув снова
солнечный луч
с недоумением ощупывает кровь на моем лице —
что еще за новости?

с разбитым лицом
лежу в темноте
в мое колено
виновато упирается солнечный луч

его мучает совесть

на время потерять рассудок
третировать все большое

и погрязнуть в жалких мелочах
презирать все значительное
и зарыться с головой в чепуху
не замечать все великое
и восхищаться сущими пустяками
издеваться над всем грандиозным
и ждать когда отцветут одуванчики

сорвать одуванчик
дунуть на него
и он исчезнет

останется
только стебелек в руке
голый стебелек

опомниться
схватиться за голову
разглядеть все большое
оценить все значительное
преклониться предо всем великим
и воспеть все грандиозное

при чем здесь одуванчик? —
спросите вы

не знаю что и ответить

я же вам не мешаю
не так ли?
разве вы можете сказать что я вам мешаю?
вряд ли
разве похоже на то что я вам мешаю?
конечно нет!

вы мне тоже не мешайте

не мешайте мне умирать
и воскресать мне тоже не мешайте
умираю
и тотчас воскресаю
воскресаю
и немедленно умираю
этим
в основном
и занимаюсь
то ли
я еще жив
то ли
я уже мертв
то ли
я еще мертв
то ли
я уже жив
короче говоря
я ни жив и ни мертв
в этом моя особенность!

кроме того
у меня хронический насморк
и мне приходится
дышать
ртом

окно открыто
в окне на крюке
висит самоубийца в зимнем пальто
(воротник из цигейки)
какое-то чувство типа ужаса
охватывает меня

окно открыто
в окне на вешалке
висит зимнее пальто
(проветривается)
какое-то чувство похожее на облегчение
возникает во мне

окно закрыто
на окне висит сетка
с какой-то снедью
(чтобы не испортилось)
какое-то чувство напоминающее голод
щекочет мне внутренности

окно закрыто
за окном на крюке
висит самоубийца в трусах и в майке
(с улицы он плохо виден)

там
над крышей
за крестом телеантенны
там

там
в вечернем
но еще голубом небе
движется светлая точка
и радость
непонятная радость
врывается в сердце

и там
над крышей
за крестом телеантенны
там
там
на том самом месте
уже пустая голубизна
и тоска
непонятная тоска
вгрызается в сердце

но там
там
над крышей
появляется белое облако
и я успокаиваюсь —
пусть хоть оно

днем
кого-то зверски убили
чье-то тело
кажется женское
разорвали на части

я представил себе лица убийц

у одного были гнилые зубы
у другого – красные глаза
у третьего был зоб на шее
у четвертого была язва на щеке
у пятого был шрам на лбу
но шестой был красив как Антиной
остальные
примет
не имели

вечером
радио сообщило
что в северной части Соединенных Штатов
прошел небольшой дождь
а на всей территории Индии
стоит сухая теплая погода
температура воздуха 32–34 градуса

радио сообщило также
что сегодня
в Александрии
толпа изуверов
растерзала Гипатию дочь Теона
женщину ума необычайного

итак
Гипатия уже мертва
пройдет лет восемьсот
и родится Данте

подождем

кто он
не знаю
он мне не представился

он вылез откуда-то
весь в опилках
взгляд безумный
я ему подмигнул
а он швырнул в меня
какой-то дрянью

и не стыдно!
сказал я ему
и он в отчаянье стал кусать себе локти