Екатерина Лежнина - Обломки юности. Записки Эммы Мухиной

После взглядов, прошибших мурашками.

Знаете, тех, о ком пишут в книгах,

Мол, вампиры и нечисть всякая,

Что-то есть такое в осенних

И в таких прекрасных ребятах.

Они взглядом своим разрушительным,

Топят стены из вечного холода,

Только сердце девы горячее,

Этим взглядом будет заколото.

когда закончится очередное навсегда

и дождь опять начнет стучать по крышам,

я буду ртом глотать крупинки льда,

мой тихий вздох-эхо и гул в ушах, но только избранный его расслышит..

Дрожат окаменевшие сосуды,

в них жизни нет, остался только прах,

встаю я на колени, бледно млея,

за шиворот щекочет меня страх.

и что-то так настойчиво зудит меж ребер,

не вытащить назойливый жучок,

каждый из нас по-своему расстроен,

какой-то да замкнуло проводок..

а дождь все хлещет, хлещет по машинам,

а чрез залитые очей огни,

гляжу в недра земли, внутрь вселенной,

я верю, будто в мире не одни..

здесь измеряют жизни не годами,

и век прошедший равен пустяку,

живут здесь не минутами и днями,

тут бесконечность людям по нутру.

но мы не знаем слова бесконечность,

смысл его не постижим уму,

я растворю в своем стакане вечность

и как осадок жизнь идет ко дну…

когда закончится очередное навсегда,

я осознаю длительность минуты,

Ничтожность века и весомость дня..

когда закончится очередное навсегда.

разрежу грудь свою тупым кинжалом,

и сердце положу на пьедестал,

тебе же своего сердечка мало,

из моего ты сделаешь медаль.

всегда привык ты быть на первом месте

и своим нимбом ранить небеса,

а я не тот, о ком поется в песнях,

я плод страданья бренного Христа.

ты так привык святым смотреть с величьем,

в усталые и старые глаза

прожить всю жизнь ты хочешь на отлично,

но это всё ничтожная игра!

она не стоит свеч и победитель,

не вынесет оттуда ничего,

не вылечит и грамотный целитель,

уже увы рассудка твоего.

куда уж мне, обремененной женским телом,

к пустым объятьям призрака взывать,

хоть буду я чиста душой и делом,

на ваше уважение излишне уповать.

поэтому взнесу к твоим ногам,

крупицу мира из своей душенки,

тебя сковали разума решетки,

из них я вышел, больше мне не жаль…

хочу тебя до дерущей боли,

до стонов стихнувших где-то в груди,

я себя срезал под корень,

чтобы с тобой начать цвести.

я хочу почувствовать кости,

на твоих леденелых руках,

ты ко мне пришел снова в гости,

лишь в моих неоправданных снах…

наказала вселенная гнетом,

из ведра обрушив печаль,

я для радости не был создан,

и поэтому мне всегда жаль.

говорят, что я меланхолик,

что сопьюсь годам к сорока,

ну какой из меня алкоголик,

упиваюсь тобой в мечтах…

иногда окрыленною птицей,

я готов пролететь сотни миль,

если верю-желанному сбыться,

промежуток-нечтожная пыль!

я готов свернуть все горы,

и к твоим положить ногам

я готов питаться лишь верой,

в дань надежде воздвигнуть храм.

как хочу в безмятежную негу,

чтобы вечно в пьянящей тонуть,

но русалкою обращусь в пену,

на волнах свой окончу я путь.

***

прозрит, ослепшая Фемида

и, кровью, хлынувшей из глаз,

рисую на стекле Аида-

настал расплаты час!

уж дни и ночи ты взволнован,

сидишь и не находишь сна,

где та величия корона,

ты насладился ей сполна?

разве боишься ты проклятий,

разве не ярый атеист?

ты насмехался над распятьем,

и думал, вечно будешь чист.

теперь сидишь, в своей каморке,

и сжаты руки в кулаки,

и шепот демона чрез створки,

и глаз его горят огни.

я на прощание примкну к твоим губам

и вновь солгу, нетрудно расставаться!

желанье-броситься, припасть к твоим ногам,

ведь лишь тебе готов я поклоняться.

я не ищу поддержки от друзей,

и пониманья не найти в помине,

мне все кричат*закончи этот бред*,

но я запутался в коварной паутине.

обычно мной руководил рассудок,

но смысл в нем, когда горит душа,

взрываются сосуды неспеша и выпирает вена на виске.

я довел все до абсурда.

в неистовом я бьюсь изнеможении

мне Бог послал спасение от боли,

но не могу принять всевшнего спасенья,

когда из губ течет прогорклый привкус горя.

мне беспокойство посилилось в ум

и спать мешает, не дает забыться.

я так хочу, я так хочу напиться

твоей увы неправедной душой

я так стараюсь стать чуть-чуть сильнее,

я так хочу подняться чуть наверх,

но лестницы закончились ступени

и мне придется прекратить свой бег.

не знаю как получится смириться

и выдрать клок из раненной души

я так хочу уже освободиться,

ты не давай, держи…

Ты был святым, а сейчас просто грязь под ногтями,

Разложившийся пепел, мною соженных строк,

В голове вертится только «ты меня предал»

Ты скомканный лист возле содраных ног.

Я хотел тобой уталить жажду,

А ты просто графин с уксусом,

А на вид уста слаще вина,

Но на деле запах мускусный.

Жаль, что все мои ошибки на сердце вытутуированы,

Почему до сих пор делаю из тебя идола?

Это стокгольмовский синдром-

Моё заблуждение,

Игра стреляет в висок,

Все зрители под напряжением.

А я вишу на сопле над пропастью иголок,

И скоро эту нить разорвет чужой осколок,

Я не смогу оказать должное сопротивление,

Есть лишь холодный пот и вечное забвение.

Освободи меня от мусора и хлама,

Заблудшее дите, грешного Адама.

Я проиграл войну, я потерял свой пыл,

Сотри себя из истории моей головы.

Я так хочу напиться симфонией рассвета

Господи, прошу, верни мне лето…

Мы будем лежать в тёплой постели на белых перинах,

Укутавшись мягким небесным куском.

Мы мини-безумие этого мира,

Но хитрые планы, все это потом…

Сейчас лишь кровать, простыня, одеяло И мягкие солнца нас греют лучи,

Ты знаешь, что я постоянно сначала люблю начинать

И ты тоже начни.

Начнём все сначала и с тёплой постели,

С глотка кислорода из светлых окон

И с чашки какао, а не портвейна,

А в прочем, с какао мы позже начнём.

Скажи мне запрятавшись в глубине пледа

И мафин лимонный смакуя во рту,

Дай мне понять, что все те, кто

предал,

Будут гореть в нашем милом аду.

Когда пятна на стенах станцуют нам вальс,

Произнеси ели слышно шепотом,

Только мне уловимым ропотом

*я люблю тебя*…

***

Я сейчас утоплю свою нежность в мазуте,

Я хочу утопить свою хрупкость в грязи,