Геннадий Серов - Огни гавани

Вы все цветы, на клумбочке весны,
А мы как пчёлы, может даже осы.
Пока про Вас мы только видим сны,
Жизнь не умрёт, цветы не срежут косы.

Прекрасная, она вошла
И аромат с собой внесла.

Вдруг села рядом, как я рад,
Внутри недремлющий азарт.
Автобус мчит, ухабы бьёт,
Мечты, фантазии – вперёд!

Хочу спросить: «Как Вас зовут?»
Такие вот сердца нам рвут,
Своим присутствием, в духах…
Могу сказать я только: «Ах!»

Смотрю в окно, там отражение:
Дед с бородою – наваждение.
И неужели – это я?
Убогий смотрит на меня.

В душе смеюсь я над собой,
Куда ты, старый, Бог с тобой.
Со мной-то Бог, да бес в ребро,
И неужели вновь ZERO?
Считаю цифры на билете,
Как поступают только дети.
Десятка, восемь, да и с дамой,
Судьба становится мне мамой!

Ну, отвернись ты от окна.
Вновь опоздал, она сошла.

Мы любим глазами,
мы любим душой,
Мы любим ноздрями,
потом головой.
Встречаем, но редко
такой вот объект,
А где повстречать
и кто даст совет?
что было мы Помним,,
всегда обо всём,
«завязки» и Встречи,
при этом и том…
Что же за «фрукт»
этот странный объект?
Женщина, точно и
к чёрту обет.
Влюбляюсь везде,
кого б не встречал.
Разлучником стал,
родной мой причал.
Где б ни бродили,
швартовы на кнехт,
Лебёдки на стопор,
вернулись, привет!
Шаг по причалу
и только глаза,
К которым я шёл
ну, ты егоза…
Занозой засела
ты в душу мою,
Сейчас подойду
и скажу, что люблю.

Овал лица, как берег на заливе,
А кожа – белый бархатный песок.
И волосы, как волны – в том же стиле,
Спускаются, задев чуть-чуть висок.

И небо голубое под бровями,
Которые как нити, горизонт.
Вы не заметили, я рядом с вами,
Не я дотронулся до вас, а зонт.

Холодный взор, через окно в пространство,
Которое промочено дождём.
И как представиться, войти мне царство?
Прекрасная – Вы королева в нём.

Вагон бежит, меняются пейзажи,
Парю над облаками в синеве,
Вдали завод и трубы его в саже…
Ты поверни свой милый лик ко мне.

Я расскажу о миражах на небе,
О прелестях весны, что за окном,
О молниях, гремящих где-то в гневе,
Но не уверен только вот в одном.

Вам не понять такого пассажира,
Который голову теряет сам,
А также он похожий на вампира,
Глазами выпивает вас мадам.

Ещё скажу, что у него свой мир,
Закрытый, от вторжения других.
Там, для души весёлый, шумный пир,
Никто не видит, спрятан он и тих.

Стриптизпоказывает лето,
Бесплатно, даже просто так.
Когда ещё увидишь это,
Открой-ка дверь и сделай шаг.

Прохладно утром, все одеты,
Но стоит солнышку взойти
Свои получишь ты ответы,
Зачем живёшь на свете ты.

Мужчина ты иль что-то в среднем?
Да нет, как будто бы мужик,
Особенно денёчком летним.
На женщин смотришь – это шик!

Их солнце нежно раздевает,
Я жмурюсь даже иногда.
Взрываясь, сердце замирает
Забыл про старые года.

Они же все как нимфы, феи,
Фантазии влекут меня.
Всплывают дикие идеи,
Но нежно как-то и любя.

Прекрасные вы наши дамы,
Без вас рутина, серый цвет.
И жизнь, становится как драма…
Кто видит так, нет счёта лет.

Ты так безжалостно взорвала моё сердце
И мысли подвязала чёрненьким платком.
Лечу я в пропасть, а пропасть эта в детство,
Над зимним небом, слышишь, прокатился гром.

Теперь живу в режиме ожидания,
Являешься ко мне и ночью ты и днём.
Не верю больше ни в какие обещания.
Мечты, как бабочки кружат себе вдвоём.

Да, я не верю больше в эти сказки,
Их не приносит Дед Мороз в мешке.
Сон на яву, вас увезли салазки.
Перекрещусь, чтоб возвратить минуты те.

Твой лик, похожий на луну
хочу поцеловать.
Не ту звезду, что в небесах,
ту не достать.
И эта рядом – далеко,
но страх…
Желаниям моим приходит
крах.

Женщина, как нежный тот цветок,
Не рвать, не мять, который и нельзя.
Лелей его и даст он свой росток —
Любви, который будет для тебя.

Ожидание – это высшая мера,
после обещания.

Что такое Вера?
Это старое измерение – это мера.

И что махать клинком,
Коль старый он весь ржавый и без ножен.
Живёт один закон:
Не твой клинок и не бери – он брошен.

Девчонка, девочка и дама,
Я знаю из пелёнок Вас.
А голос ваш – это не драма,
Награда папина для нас.

Сегодня Вас, лаская взглядом,
Я вспоминаю старину.
И радуюсь, что ходим рядом,
Ныряю в душу, в глубину…

Я вспоминаю, как там было:
Тот телевизор пред окном…
Теченьем память нам не смыло,
Замкнулась цепь одним звеном.

Прошли года, всё пролетело,
А лучше и – не вспоминать…
Мы все хотим, чтоб ты осела
В родном гнезде, вот здесь опять.

Чтоб дети бегали, резвились
По улице, где отчий дом.
А сказки, в быль чтоб превратились,
Чтоб всё нормально шло, путём.

Как в Рождество бывают сказки,
Хочу, чтоб сбылись все они.
Но жаль, уносят вас салазки
Из Питера, шальные дни…

Мы верим, что весной в экспрессе,
В оглоблях с паровозом, вновь,
Примчитесь Вы в родные веси,
Где дом родимый и любовь.

Слушай, эй – приведение, как поживаешь?
Прошепчу сейчас то, чего и не знаешь.
И зачем ты приходишь, врываясь в мой сон?
Я гонюсь за тобой, неуклюжий как слон.

Вас за ручку беру и целую за мочки,
Пальцы сзади шалят, в счёт идут позвоночки.
Взгляд в глаза, в глубину да не просто для вида,
Перед взором пейзаж – это горы Давида.
И спускаясь с тех гор, попадаю в долину,
Бьёт по сердцу укор, завязаю в трясину.
Пропадаю совсем с никудышной башкою,
Улетай же зима, вместе с прежней тоскою…

Ты послушай сейчас, мне и ночи здесь мало,
За порогом зима седину разбросала.
Я кричу в далеко, где твой образ там бродит?
Мне догнать нелегко, он с ума меня сводит.