Валерий Карт - Стихи. Книга 4

Небеса ударили дождем
По асфальту, по зонтам, по лицам,
В ближних селах дождь успел пролиться
На усталый, жаркий чернозем.
Как отрадно струи пеленой
Омывают струн антенны!
Так легко порою летний зной
Побороть водой обыкновенной.
Пыль прибило сразу и траву,
Капли дробно бьют мотив-чечетку…
Ах, какое шоу наяву
И какие молнии без счета!
Пожалел Господь сегодня всех
И Илья прогрохотал громами,
Дождь на летний зной, какой успех!
И ликует небо вместе с нами.
Дождь уходит. Радуга-дуга
Уронила цвет на плечи лета,
Чистые, умытые луга
Неземным отсвечивают цветом.
***

Не уснуть…
Ломается рассвет,
Радугою полыхая в вечность.
Разжестокий, сатанинский век
На закат торопится, на вечер.
Древо родословное слабо:
Прадеды, деды, отцы и дети,
Не дворянской кровью, видит Бог,
Ремеслом кормились во столетьи.
И кого винить, поди – спроси,
Что завязли по уши в дерьмище,
И в больной, измученной Руси
Ветер шалый по погостам свищет.
Где они, Столыпины, князья,
Люди из народа и от Бога?
Русь многострадальная моя,
Родина от неба до порога!
Вот стою, обветренный, смешной
Перед миром, небом и Россией,
Что с державой станет и со мной,
И твоей улыбкой утром синим?
***

Раздираю себя до гармонии
Сострадаю, страдаю, даю,
Будоражат эфир благовония
И церквей, и тюремных кают.
Не спасешься, чудак, не открестишься
От острога и стыдной сумы,
Наша жизнь – это шаткая лестница,
Не спасает от злобной чумы.
Заставляю себя успокоиться
Пролетаю, летаю, таю,
Перестройка терновая колется,
Где ты, птица моя Гамаюн?
Растерзаю себя, перемучаю,
Продерусь через тысячу бед
И надежде на исповедь лучшую
Обуздаю кобылу побед.
***

Пороки земной суеты:
Вино, сигареты, женщины,
Заполнил душу пустырь
И все мозговые трещины.
Заполнил надолго одним,
Запойным азартом без сдачи…
И вот – отовсюду гоним,
Клейменный бичом бардачным.
Как ветер лохматит висок
И космы волос небуйных,
Березы во сто голосов
Троятся в ручьях семиструйных.
Омою в святых струях
Усталые руки-ноги
И влага погонит страх,
Свои и чужие пороки.
***

О русская земля!
Юдоль и плаха православья.
Немею я в твоих полях
От безысходности и славы…
И так случилось, что живу
На Калке, на реке кровавой,
Где часто снятся наяву
Степные, хладные дубравы.
И князя Игоря поход,
И хитроумные хазары,
И воронья загробный хор,
И генуэзские базары.
Я помню, как Засадный полк
Изнемогал от нетерпенья.
И потому с тех давних пор
Во мне победное знаменье.
И потому, как Пересвет,
Седьмую жизнь в седле я встречу,
И встречу вещий свой рассвет
С мечом в руках, в кровавой сече.
Так встречу свой последний час
На грани искренней отваги…
Спаси и сохрани нас Спас,
Благослови святые стяги!
Шипаевой Тамаре

Светились абажурным светом
И розовели три окна.
А за окном качалось лето,
Но мне казалось, что весна…
И куст сирени возле дома
До боли с детства был знаком.
Вторая мама – мама Тома
Бельё полощет босиком.
Черёмух белое кипенье
И в малахите тополя.
Качалось лето. Воскресенье.
И отдыхала впрок земля…
И позже, где бы не трепала
Судьбина сына своего,
Я жил молитвами Урала
И к финишу спешил бегом.
И в поворотах мелким бесом,
А на глиссандо – не спеша.
С пятой сравнялась Ахиллеса
Легкоранимая душа.
***

Огонь трещал на голоса
И свечи ясно так горели,
И дом притих на полчаса,
Усыпан серебром метели.
В камине тлели угольки,
А за окном мороз и Святки,
Плясали девки у реки
Под плач и смех шальной трехрядки.
Гадали, верили во сны,
Пимы швыряли за заборы,
А вдруг до матушки-весны
Жених объявится нескорый?
Звук колокольчика… Мороз…
Собачий лай, чужая радость,
В далеком детстве, все до слез,
Я вспоминаю святок сладость.
Маме

Уж так ведется, шарик кружится,
За летом – осень и зима
Все покрывает белым кружевом,
Как сына простынею мать.
Я снова маленький, беспечный
Занозы, цыпки на руках,
Ладони мамины над печью,
На прядке белая мука.
И целый день – работа, школа
И день за днем летят, как дым,
Скажите сказки, скоро ль, скоро ль
Я отыщу живой воды?
И не заметно, и не слышно
На прядки мамины полью
И оботру цветами вишен,
И разожгу в ночи зарю.
Но сказки выросли большими