Anzhela Baer - Мне снится аромат жасмина. Любовная лирика

Ещё звезда горела в небе молчаливом,

И крыши отражали лунный свет,

И город спал. И только горделиво

Трамвай отстукивал свой утренний куплет.

И среди тьмы бескрайней, предрассветной

Всех смыслов находил он параллель.

И увозил меня от жизни беспросветной

В январскую седую канитель.

Я мыслями к сиденью прикипела —

«Как сложно жить. Какая в жизни цель?»

И быстро я, однако, пожалела,

Что не трамвай я и не параллель…

Простая философия трамвая…

(Как постсоветская цветная карамель)

Мне ж среди смыслов не найти ответ, я знаю,

Не разогнуть все перекрёстки в параллель…

Не яркий свет, тепло ланит —

Ещё мы рядом…

Лишь свет луны к себе манит

На грани взгляда…

Расплавлена и вся горит,

Пронзая небо…

Наш распадается «гранит»

На быль и небыль…

Как удручающе стучит

Вагон в стакане…

И мы пронзительно молчим

Опять на грани…

Но даже солнце при луне

Теплом в нас дышит,

Когда мы можем в тишине

Друг друга слышать…

Как часто жжём, что не горит —

Любовь, доверие, прощенье.

В нас голос страсти говорит,

И Божий Дар как «угощенье».

Бог за спиной, а мы не видим

его мольбу, его страданья.

Друг друга словом мы обидим,

Не находя слов покаянья…

И он нас просит «Возлюби!»,

А мы грешим, не доверяем…

Да, часто попросту «глухи»,

Подчас «не зрячими» бываем…

Прошу, Господь! Ты помоги —

«Глухим бы слух, «слепцам» бы видеть.

Тогда, возможно, мы б смогли

Любить сильней, чем ненавидеть…

И вернёшься тогда ты назад,

Все холодные дни нам прощая.

И обнимешь и скажешь, что рад

Всё начать, как с нуля, с начала…

И закружит нас тёплый апрель —

Словно вьюга его танец белый…

И ты скажешь: В любовь мою верь!

Я отвечу: В любовь твою верю!

И курлыча тогда журавли

В свои гнёзда назад возвратятся,

И вода зацветёт от любви,

С небa ангелы в ней отразятся…

Что под рёбрами болит

От душевных откровений?

Это хрипло говорит

В нас любви былой волненье…

Где не нужно больше слов,

Где потеряны значенья,

Там бессмысленна любовь

Под осколками сомнений…

Ничего там больше нет —

Замело следы метелью…

Тень свечи, холодный свет

Над израненной постелью…

Всё уходит: и шаги

И слова свечою тают…

Только раны нелюбви

Очень долго заживают…

Как никогда я жду весну

С грозой и тёплыми дождями.

И до того её я жду —

Не сплю… И тихими шагами

Она придёт на мой порог

Босая, ветрено-шальная…

Я чай ей, ягодный пирог.

Она мне – солнце, птичью стаю…

И расколдует всё вокруг,

И прорастут немые камни,

Всё изумрудным станет вдруг…

И всё теплей, и всё отрадней…

И вновь капелью зазвенит

В цвету миндального нектара,

И душу нежно опьянит,

Как масло древнего сандала…

И тесно в одиночестве и томно,

Бессонницею вычерпана ночь.

Звучание свирели монотонно

«Душевное» прогонит моё прочь…

Останется дыхание рассвета,

Веснушкой на щеке палящий зной,

И бабьего бушующего лета

До откровения ласкающий прибой…

И осень выльет солнце на бумагу,

И шёлк дождей разбудит тишину,

Шансон французский душу мне обманет

И очевидным станет дежавю…

Там, где душа совсем не недотрога —

Ей снится май и сладкая халва…

Как лету снятся пыльная дорога,

Лохматый шмель, зелёная трава…

Там вера в чудо ждёт меня у двери

Пока бессонницею коротаю ночь,

Пока волшебное звучание свирели

«Душевному» пытается помочь…

И открывают чудеса,

И улыбаются игриво

Зимы косматой голоса.

И снежный лес неповторимый…

А вечер ждёт свои права…

Зевнуло солнце напоследок

И засыпают чудеса

В лесной тиши под белым снегом…

И лес таинственно уснул

В объятьях зимней колыбели…

И спину гордую согнул

Олень над снежною постелью…

В его рогах снежинки спят

В объятиях морозной ласки

И сны хрустальные парят

Пушистой, снежно-белой сказкой…

А снег легко кружит, кружит,

Ложится на его ресницы,

Как будто сказку ворожит,

Пером колдует белой птицы…

Проснись, красавица, проснись

В саду уж побелело.

И всю земелюшку одело

Куда ни оглянись…

Осыпало, как хрусталём,

Деревьев кроны, крыши хат,

И околдованы стоят.

И песню бабушка запела.

А пела о своей любви

Вон к той берёзе, что вдали.

Боялась очень, что она

Замёрзнет в полюшке одна.

Да видно очень сердце жгло…

И каждый раз, из года в год,

Весной, когда тепло идёт,

Берёзка водит хоровод.

А каждый лист, как брат с сестрой,

Заводят тихий разговор:

«Душа и сердце – счастья дом.

Полны всем тем, чем мы живём.

Любовь к друг другу и добро

Должно быть каждому дано.

Дарить другим нам суждено его,

А счастье поровну мы делим»

Проснись, красавица, проснись

В саду уж побелело.

И всю земелюшку одело

Куда ни оглянись…

зима 1989

И светлый шелест листопада,

И свет задумчивой свечи,

Неповторимость звездопада,

Дыханье лунное ночи,

Росы ажурное свеченье…

Всё за тебя могу отдать,

Чтоб нежных губ прикосновеньем

Нам утро раннее встречать…

Измятый шёлк и рук безбрежность,

И близость тел – глаза в глаза…

Я всё отдам за эту нежность!

Весь мир мой только для тебя!

И чувствую ненужною себя…

И день за днём, мгновенье за мгновеньем,

Любовью безответною дыша,

Я всё ещё молю о той последней…

Которая в тебе без лишних слов,

Но говорит счастливыми слезами…

Когда без оговорок ты готов

У телефона ждать её часами…

Когда душа твоя неистово кричит,

Из плена тела в небо вырываясь.

А если что-то в ней случайно заболит,

Прижмёт сильней, как будто бы прощаясь…

И если скажут мне, что «Ждать её устанешь,

Любви такой на свете больше нет…»

Я прокричу, что – «Hикогда не перестану

Искать её рождающийся свет!»

И встретив, вновь воскреснет моё сердце,

И пульс в висках забьётся с силой вновь…

И по глазам, без слов, пойму, что она здесь

Последняя взаимная любовь…

И шар земной качнулся под ногами,

Вмиг выгорела юная трава…

Когда размеренными, как шаги, словами

Вдруг объявили, что пришла беда – война…