Гейдар Джемаль - Стихотворения

Хрустали в терема
Недоумки последнего рая
Помнишь, сор из избы
Ветер нёс на тот берег реки
Грусть – Али – дар ума
Помнишь, дерзость прекрасной руки
Как узор не избыть
Пробегала, по нервам играя
Это снова я к вам
В шёпот моха на срубе сарая
Словно совам Иван
Подарить обещает коня
Это снова я к вам
Недоумки последнего рая
Как парить
$$$$$$$$Хрустали себе сня?

Меня отрыли в земле
Ударило сильным тлением
Рваная кожа – кора
В руках истлевший Коран
Какой-то странник взглянул
Испуганно отошёл
На согнутые колени
Мне брошен жёлтый цветок

Разденем красавицу! Серый фантом ожерелья
Моллюсковой вязью скользнёт над игривым батистом
Пусть вам она нравится – стар и давно ожирел я
И плоти оскал алой дрожью меня не ласкает
В изрубленность грив анархистов
В жемчужную грязь, в барабаны немытых полотен
В полярно-искристую холодность Кая
Уплыли ночные свирели
Но всё же разденем её – ведь она хочет славы
Опаловым утром ей так неуютно и холодно
Так склоним же вежливо мы лжепокорные главы
Расплавленным оловом
Зальём ей победные губы
Зальём её злые уста
Громко ждущие спермы
Зальём эти медные трубы
Из вен перевитых как вервие
Не раз и не дважды
Однажды
Расширенность глаз – её пахом
Вы вспашете смело
Увидите – старые плечи
Осинно одрябли в бессильном желании спелого
И тихих молодчиков алой угрозой покатится
На древнее Псковское Вече
Ядро золотое в багряное, синее, белое
По жирным следам
На невинном
На девичьем платьице.

Девица смеет в сумраке одна
Раздвинувшись,
Едва смеются губы
Здесь крынка старого вина
И крины райские на ветвях дуба
И, может быть, однажды – самоцветом
Прохладная и дерзкая вина
Змеёю прикорнет на ветвях дуба
И, может быть, однажды нас полюбит
Звеном соединённым светлый сон
И тёплой каплей
Изольётся кубок

Пляшут пальцы по пяльцам
Через броды бордюров
Занялась женою жажда зла
Под луною пляшут постояльцы юра
Подданные белого козла
От стрелы не скроет дрожь аллюра
Для медведицы любовной рыси мало
Нож положит медная фигура,
Щёки злые месяцем окрысив,
Ровно в сгусток золотого сала
Причитанием Сибиллы надо
Скликнуть всех на вече брадобреев
Видишь, надломилась в небе радуга
Веселись, мой парус в когтях у рей
Я взойду подошвой гулкой
По алтарным ступеням ковчега
Дошлый юнга мне протянет Вегу
Отатарив степенные скулы
Капитан я ларца молодой Пандоры
Пенятся потоки даром Пана
Вместо солнца в голубом востоке
Дотлевает бронзой свиток Торы
Пляшут пальцы в тёмном зальце
На балу безбородых уродов
Принесите кто-нибудь семизвёздное одеяльце
Злая жена умерла от родов
Я стану на острове Родосе
Ранним вставанием радоваться
И ко мне приплывут на лотосе
Тихие как штиль народы.

Исполинские тени колеблются и рушатся
Закат сжимает окровавленные зрачки
Король Карл выходит на плаху
И улыбается кату в тёмные очки
Беспредельное счастье бьёт эшафотом
Мне в зубы блещет Полярная звезда
Ах, развернув знамёна, плоть стремится
В стремительное пожатие Гольфстрима
Но не собрать мне жатву колесниц
Слышу колокол меча в моей деснице
Славься, славься превыше королей,
Слишком возлюбивший Господа Денница
О, радость барабанного боя в оковах
$$$$$$$$$$$$$$$$тёмно-алых парусов ярости
Ночь как сова объяла мой пенис
Дружба навеки с моим двойником
Вражда с фараоном голубых запястий
Меси же, меси
Железными пальцами
Нежное тесто мировой кобылицы
Я Хироном увижу, как лопнет пузырь света
С золотого руна
Я Язоном сотру ваши лица
Плавься, человечество, в оскалах столетий
Меня ведёт Полярная звезда
Чёрным маяком
Мой Аушвиц в привете
Чёрной зарёй
Любимый череп
Карла.

Роняла на листья
Осенний ранет
Печальная яблоня
В белом платке
Коричневой вязью ковры по тропинкам
В коварные нити вплели стрекозу
Но тёмные кроны насмешливых вишен
Устало зарекшись кого-то любить
Дрожали в обиде всё тише и ниже
Осенняя бедность клонила лозу
Колоннами солнце размерило утро
На льду словно дымкой припухлого рта
И мёртвая яблоня сонно пролила
В жемчужный подарок на листья слезу

Спасись и цвети,
Зарёю созревшая дева
Лярва,
Ставшая розовой тучей,
Сквозь осовелые губы
Пушистым клювом проталкиваешь лепет языка
Теперь ты – лодка, только и всего!
Я поставлю на тебя красный парус жертвенной простыни
И погребу
В наветренную сторону
Где нож роняет капли молока из вен луны
Где молот-рыба читает руны на твоём киле
Где вянет грот ладьи в кимоно

Вёсла рабов
Над триремою снов
Заклинают немигающие ресницы вагины,
Рассечённой по золотому стеклу неба
Хрупким поцелуем чёрта.
Разбиваются насмерть глухие колокольчики
$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$$заросших ушей старика
И слеза вытекает из тоннеля в розовой плоти
Напряжённого лепестка георгина.
На же тебе, Георг,
Улыбку побеждённого в славе Ра!
Терем твой нов
И на миг тебе снится Регина.

Страшнее глаз
Абсолютное молчание ночи
На дне вопроса
Белеет простынь полоса
Как горизонт…
За далью даль грохочет
И блеск тороса каскадом падает с ножа
…И расцветает на стене
Гитара чистого забвенья
И на руках младенца поёт отец
В прозрачной глубине полярной ночи
Как знамя реют
Мёртвые глаза

…Я же за тенью теней
Тихо летел по острогам
Тёмная память о ней
Подсчитана строго
Но только вижу сон:
В саду колокола
Всё ближе к паперти задумчивый Додон
Кровавым мальчиком вдруг поперхнулся сумрак
Шесть великолепий в блестящей шерсти
Под белые руки ведут меня в зеро
Карминное – знак шакала
В карманном зеркальце лести

Эндшпиль бесстрастным месяцем погас —
Игра в ажур на шёлковой подушке
Стальной серьгой вдруг отблеснёт в очах
Звездой просыпется на зеркала разбоя.
$$$$$И – ах!
Вам вновь запели паруса прибоя
Вы звонко отмечаете бокал,
Вибрируя цветными лепестками,
Расцветший в смуглых пальцах боя
$$$$$Но мы —
Мы знаем acajou [1] Красное дерево (франц.) святой игры
Барокко в снах
По нежным полулестницам спускаются —
Усы фиалкой – тигры
В почётной седине почил фонтан
И полный месяц
Полуприкрыл пугливый свой зрачок
И по аллеям плачется платан
А в замке – дурачок…
Бредут, развесив золотые клювы,
По горестным саваннам
$$$$$Совы
$$$$$В саванах.