Евгений Мартынов - Черным по белому. Сборник стихотворений

Собака лает на прохожих,

Давясь мокротою своей,

На близнецов и непохожих,

Стремясь наброситься скорей.

Хозяйский дом. И у подножий

Его становится трезвей.

Мы медный грош на глаз положим

Той скверной псине. Жить бедней

От ритуала молодежи,

А эпигоны будут злей.

Здесь каждый вояжер встревожен

Тем, как залает соловей.

Не летай низко,

Не держи близко,

Это путь склизкий…

Вот и ты в списке.

Нагая правда, испугавшись,

Забилась в угол, стонет, плачет.

Перед псише с собой ругавшись,

Бессильно в стену бьется, скачет.

Нагую правду осудили:

Она взор ранит, срам и блуд.

В ней тайный смысл находили.

Вздор обязательно найдут…

Нагую правду запугали,

Что с ней носились и кляли,

Что ей одеждой помогали,

Но так помочь и не смогли.

Ты не думай, я хороший:

Беднякам швыряю гроши,

Чту обедни, пост и праздник

Отмечаю безотказно.

Исполняю обещанья,

Улыбаюсь на прощанье,

Ждут три года, как и надо,

Моему уходу рады.

Ты не думай, я хороший,

То ли дело тот прохожий…

Мысли целесообразны,

Не склоняют к неприязни.

Ты не думай, я хороший,

Скромный, чувствую всей кожей.

Даже искушенный суммой,

Я хороший, ты не думай.

Ты не думай, я хороший:

Под моей благой колошей

Дохнут земляные гады.

Вслед – восторженные взгляды.

Ты не думай, я хороший.

Сам намучен этой ношей.

Некуда вставать и падать,

Некогда ругать и ладить.

Ты не думай, я хороший,

На вас вовсе непохожий.

Все это – цирк, случайный зритель:

Вот акробат, эквилибрист,

Жонглер и клоун, осветитель-

Один шальной авантюрист.

Все это – цирк, и на арене

Блистать – покуда будет прок,

Народ шокировать смиренно,

Рыдать в улыбке между строк.

Кто знает – в цирке не смеется.

Здесь кропотливая муштра.

Но стихнет боль, когда взорвется

Овацией каркас шатра.

Злость единит комки вселенной,

А зависть рвет полотна душ.

Упиться крови вожделенной

И распустить на ветер плюш?

Укромным вихрем мирозданья

Средь лицемерия и лжи

Кружатся в вальсе с запозданьем

Тот, кто собрался – с тем, кто жил.

Ногами пачкая пустоты,

Они плетут веретено.

В темнице солнца – нечистоты.

Обречено. Заведено.

Комки растут и станут камнем,

Лоскут тончает и умрет.

В сердцах – свободно, что же с нами

В подошвах вечность заберет?

Я лицемер.

Ты мой пример.

Я лжец и плут.

Все так же врут.

Я в маске, вы

Сухи, мертвы.

Я вижу грязь,

В себя смотрясь.

Вы, уморясь,

Ушли, смеясь.

Я в желчи свят

У царских врат,

Ты с ними смят.

Я виноват.

Я лицемер,

О, мой пример…

Любить-

Давать кому – то повод

Убить

Себя. Имея довод,

Забыть,

Что так с собою можно,

И быть…

О, Боже, как все сложно…

Я оклеветан перед Вами.

Всей мерзости людской не счесть.

Судите иль латайте сами

Мою поруганную честь.

Я оклеветан. Той крамолой

Смертельно ранена душа

По Вашей и по Божьей воле,

Лихожелателей смеша.

Я оклеветан. Стиснув зубы,

Водимый волею судьбы,

Похороню те речи грубые

В полях лексической стрельбы.

Я оклеветан, возражавший!

Душа воскреснет, воспарит.

И сокрушится срама ждавший:

Не ведает он, что творит.

Арша приветствует меня:

«Я свод небесный, ты – земля».

Бегут навстречу, шагом – прочь,

Не зная, чем себе помочь,

Мечты. Ничейные мечты.

За ними – образы, черты;

Что не по нраву никому.

Отброшу. Снова обниму.

Арша находит вновь меня.

Пароли, явки поменял.

Плывут, не в силах превозмочь.

Вновь воду в ступе мне толочь…

Мечты. Лепрозные мечты.

Их – коридоры пустоты.

Возьму, и разом отниму

Себя у грез. Мне самому

Арша, заоблачным маня,

Не попускает быть ни дня.

Спасенье – может злая ночь

Во снах те мысли уволочь.

Мечты. Запретные мечты.

Теперь их гость в соблазнах – ты.

Судьба иллюзий – быть сему-

Не править верность никому…

Когда уйду, ты повернешься

Несказанным, непонятым.

В дверях объятьями вернешься,

Утопишь сердце в омуте.

Бог наказал земных любовью

В судьбе застывшей. Вечно ей

Взирать Творца у изголовья,

Блуждать путями млечными.

Глаза в глаза. Одним дыханьем;

Ждать… видится насквозь.

Жизнь-жатва. Истязать молчаньем-

Прощанье хладного. И – врозь!

Когда уйду, ты улыбнешься

Той нежностью, теплом своим

И тихо в бездну поклянешься:

Не будешь счастлива с другим.

Глаза в глаза. В час злого рока

Биенье прекратило счет

Строптивой доли ненароком.

Жизнь продолжается, идет.

Я знаю точно, время лечит.

Тишь отзовется на груди.

Господь, нечаянность калечит…

Лишь навсегда не уходи!

Когда уйду, ты вновь проснешься.

Во снах всегда я рядом.

А поутру – чуть шевельнешься —

Подловишь мельком взглядом.

Я с вами в картине.

Подделка.

Весь холст в паутине-

Проделки

Главы галереи.

Он сделкой

Вручил корифеям

Нас. Мелко.

Картина смотрела,

И снова

Владельцы старели.

Ни слова.

Сюжет бесконечно

Срисован.

Здесь с вами навечно

Спрессован.

Хочу в прежнем замке

Родиться,

Покинуть все рамки

И лица.

С купцами в картине-

Удел мой-

Торгуюсь с витрины

Умелой…

Ложь-спасение горящих.

Обмани меня, прошу!

Верой теплой предрешу

Жар геенны предстоящей.

Жизнь возьми иль дай еще.

Сохраню, опустошу.

Дрожью губ провозглашу:

«Посвящен и освящен».

Исцеление мгновенно.

Сотни раз прощал. И снова

Отзовется Твое Слово

Теплым жженьем в вене.

Ложь – аборт внезапной мысли,

Тихий покаянный зов

Матери и образов,

Воздух, только углекислый.

Маски разъедают лики,

Ваши души сверлит взгляд.

Честные слова подряд-

Нежной кожи сытый пик.

Вечной жизни вы хотите;

Отпустить – останетесь,

Правы, но обманитесь.

Каждой жилой обманите.

Ложь – юродства ярый смех.

Шаг чрез катастрофу,

Бисер, что сквозь строфы

Тешит первородный грех.

«И смутился дьявол, и увидел, как ужасно добро»… из к/ф «Ворон», 1994 г.

От прозорливых услыхал,

Что дьявол кроется в деталях.

Отцы не лгут. Дух злобы – мал,

Таится в редкостных металлах.

Враг – в сомне мелочных обид,

В объедках кашеварной брани.

Зло обретает явный вид,

Когда условия – на грани…