Олег Сорокин - Сборник. Басни, песенные тексты, стихи о войне, эротическая симфония, разное

Из шланга дворник поливал

И дверью лапы прищемляли,

А он всё терпеливо ждал.

…Ждал состраданья и участья,

Об ноги тёрся и потом

От детских ласк:– «светился» счастьем,

Ведь он бездомным был котом.

Как невостребованность била,

С его измученной души!!!

Он всех прощал нас, и ЛЮБИЛ всех,

И маленьких и больших.

За мимолётное внимание,

Он щедро нежность источал,

Ласку, тепло дарил с признанием,

И с благодарностью «мурчал».

В нём «нерастраченные» чувства,

Наверно «били через край».

Ведь ВСЕПРОЩЕНИЕ искусство,

Сердцам дарующее РАЙ…

…Однажды местные собаки,

Его настигли у ворот.

Он избежать пытался драки,

Но видно взяли в оборот…

Лежал как будто «смят» судьбою,

Я подошёл, он чуть дышал.

Истерзанный в последнем бое,

В чём ещё теплилась душа?

Но на руках в ответ на ласку,

Презрев страдания и боль,

«Мурчаньем» нежно спел мне сказку,

Что в мире царствует ЛЮБОВЬ.

– Он умер на руках счастливый,

Пока я нёс его домой.

Ну до чего ж несправедливо

Подумал я:– о, БОЖЕ мой…

Мы в суете постылых буден,

Черствеем душами порой.

Живём без состраданья люди,

Словно играем чью то роль.

* * *

Пускай уродлив был он телом,

Но было в нём одно призванье.

Учил не словом он, а делом,

ЛЮБВИ, ПРОЩЕНЬЮ, ПОКАЯНЬЮ.

Судьба порою так жестока,

Но в том и состоит искусство.

Не очерстветь душой до срока,

И сохранить ЖИВЫЕ ЧУВСТВА!!!

Мать, угасая, завещала тихо,

Сынок родной, живи и не греши.

А встретив в жизни сумрачное лихо,

Искать спасенье в ХРАМЕ поспеши.

Летели годы, жизнь промчалась птицей,

Всё было и падения и взлёт.

И надо же такому приключиться,

В лихой попал однажды переплёт.

Ложь, сбросив маскарадные одежды,

Сломала жизнь привычную как хлам.

Лишила воли, силы и надежды,

И на краю вдруг вспомнил он про ХРАМ.

Горели с треском в полумраке свечи,

Вошёл он и колени преклонил.

Молитву начав, вдруг услышал речи,

Ну что ты весь проход нам заслонил.

Придут безбожники не соблюдают правил,

Ни дать ни взять, не положить креста.

Он в изумленье слушал, замечая,

Слеза скатилась с ОБРАЗА ХРИСТА.

Покинув ХРАМ он, встал в смятённых чувствах,

И дух сомненья в душу снизошёл.

Неужто вера в БОГА есть искусство,

До коего он сердцем не дошёл.

Вдруг:– голос тихий возвестил чуть строго,

Неверием ты душу не смущай.

«Такие», в ХРАМ не пустят даже БОГА,

Ты на «убогих» сил не расточай.

Старец ушёл походкою усталой,

Запали в душу ясные глаза.

А память вдруг внезапно подсказала,

Чей лик он видел в ХРАМЕ… в ОБРАЗАХ.

Колодец ближний вёрст пять с гаком,

Старик участливо вздохнул

И разделив глоток с собакой,

В глаза ей грустно заглянул…

Который день уже в дороге,

Терзает жажда, лютый зной.

Уже идти устали ноги,

И тело стонет, дай покой.

Вильнул хвостом пёс: – это значит,

Что понимает всё без слов.

Да разве может быть иначе,

Когда к хозяину Любовь…

Им ведь неведомы сомненья,

Их не страшит рок перемен.

Они страшатся лишь забвенья,

Да человеческих измен.

И снова путь в аду палящем,

Чу, вдруг оазис на пути.

Прохладой манит настоящей,

И путника манит войти.

Приветливо ему на встречу,

Врата открылись… чудеса.

Он поспешил зайти под вечер,

В молитвах славя небеса.

Вот шаг другой, но тут охранник

Постой сказал:– один пустяк.

Не обессудь усталый странник,

Мы принимаем без собак.

Таков у нас порядок строгий,

Перед тобой ворота в рай.

Идёшь ли ты своей дорогой,

Иль пса отринешь… выбирай.

Как я могу оставить друга?

Не по нутру мне рай такой.

Я с ним делил и зной и вьюгу,

И хлеб дрожащею рукой.

Нас обдувал пустынный ветер,

Грела опавшая листва.

Нет у меня на всей планете,

Верней, дороже существа.

*** *** ***

Два силуэта, словно в вечность

Шагали, дружбою хранимы.

Олицетворяя человечность,

Любовью связаны незримо.

Бывают в жизни обстоятельства,

Когда нам выбор предстоит…

Не замарай ЛЮБОВЬ предательством,

ГОСПОДЬ за это не простит.

Беспечность птахе обернулась пленом,

Искусно кто- то выставил силок.

И в клетку ей попасть бы непременно,

В неволе коротая жизни срок.

Но на беду, ребячья шла ватага,

И усмотрев злой умысел, в одном

Взыграло состраданье и отвага.

И жалость овладела пацаном.

Он, подчинясь душевному порыву

Узлы стал суетливо ослаблять.

Усилья тщетны и на грани срыва,

Вдруг стал их не подумав разрывать.

Свободу птахе даровать стремился

Позывом благородным увлечён.

Не рассчитав усердия, забылся

И, – голову бедняге срезал он.

* * *

По недомыслию, как часто в нетерпении

Порой стократно умножаем зло.

Дорога в ад «благим мостится рвением»,

Мы ж каясь шепчем, – «ну не повезло…».

Не торопись рубить Гордиев узел,

Судьбы, хитросплетенье пут, – не рви.

Попробуй оценить «коварства» узы,

С позиции ПРОЩЕНЬЯ и ЛЮБВИ.

Мороз давил на тридцать с лишним балов,

Не греют перья тело, – хоть убей.

Ну, вот и всё, вот смерть моя настала,

На землю пав подумал воробей…

* * *

Меланья зябко кутаясь в тулупчик,

По улице бурёнку прогоняла.

Сытно поев, та, шла роняя кучи,

Одна из них на воробья попала…

* * *

Сомлев от неожиданного счастья,

Согревшись ожил он, дерьма вкусив.

И звонко зачирикал в одночасье,

Да только лучше б так не голосил…

* * *

Помойный кот облезлый и голодный,

Услышав промурчал, – каков наглец.

Из кучи вынул лапой на свободу

И, – птах нашёл заслуженный конец.