Андрей Митин - Я буду брать Тулоны в одиночку. Стихи не то корсиканца, не то новосибирца

Вдоль дороги кровавый жемчуг нанизан,

вдоль дороги распяты Спартак сотоварищи.

Рыжинка.

Тихо журчит водосток.

Сочится ихор из под шляпок гвоздей —

съедены крики катаров костром,

крики первых христьян сожрал Колизей.

Желток.

Ворчит какая-то мымра:

«Деньги,

инфляция,

куры,

забор».

Толпа не услышала – взмахом секирным

был обезглавлен сэр Томас Мор.

Краешек солнца.

– Колбасы полкило

– Может, в газетку вам завернуть?

Рычит в ликовании санкюлот,

монтаньяров спровадив в последний путь.

Вылазь скорее!

Мадама в колье

кокетливо обнажила бюст.

На Голгофе-Монмартре застрелен Варлен,

на баррикаде упал Делеклюз.

Чёртово солнышко, лезь смелее!

Видишь,

костями Питер усеян.

Благовоняет поповским елеем

окровавленное воскресенье.

Нам больше не можется жить в потёмках!

Мы ютимся в грязи,

нам голодно,

тесно.

Знаменем мачту зажёг «Потёмкин»,

ощерилась ружьями красная Пресня.

В парках,

на утренней свежей росе,

вдруг заискрили линзы.

Солнце вскарабкалось! и рассвет

наступал уже

при социализме.

Свет бурит замёрзшую прорубь,

Присыпкиных смачно обругивая,

Пузатый,

будто мешочник,

голубь

подох

на жёрдочке флюгера.

Обрастает история всяческим хламом,

порой объедается белены.

Октябрь теперь – на биллбордах реклама,

с подписью: «Воинство сатаны».

Шелуха и мура в сердцах и умах,

обваляны в сахаре плети.

В гостинице «Ренессанс Монарх»

Октября отмечают столетие.

Осталась борьба на страницах и плёнках,

а жизнь утюжат бульдозеры.

Революций плоды пожинают подонки,

лебединая песнь – «Лебединое озеро».

Слова, ядовитее белладонны —

за всех хороших и против плохих.

Едкий дым из окон Белого дома

с наслажденьем вдыхали, словно духи

Не стараясь придумать велосипед,

как пену с лапши, сдули сирых и хилых,

и надеясь спрятать кровавый след,

надели на мягкие чешки бахилы.

В руинах страна, потонула в золе,

жизни – ряды разбитых корыт.

Оружьем бряцают, а Мавзолей

как цензурой, щитами прикрыт.

Кулисами стали кремлёвские стены,

покрывают абсурда театр.

Как грибы, по России растут антенны,

источая лишь лживый яд.

В ноябре собираются как на тризну,

не на борьбу – ни в коем!

Только призрака Коммунизма

слышите – не упокоить!

Среди подвалов,

среди каморок

и непричесанных чердаков,

в камерах зеков,

в обоймах,

в каморах,

молот и серп – ключи от замков.

Он рядом с нами —

мощные мускулы,

много падал,

ни разу не увядал,

из космоса посылает корпускулы,

зовёт за собою Звезда Труда,

зовут миры Эпсилона Тукана:

– Земля, ответьте!

Земля, приём!

Нам надо только разжать капканы,

тогда полетим,

не то что пойдём!

И если кровь забродила – красная,

и если кровь закипела – что ж,

тогда обломятся все напраслины,

и всё гнилое пойдёт под нож.

Только борьбою,

только в борьбе

Стены уступят место мостам.

Как единое сердце,

как в Октябре,

соединяйтесь,

люди всех стран!

Мои гардины поедут в Якутию,

скатерёкой дорога

и в добрый путь им!

В Тикси,

может быть,

в Оймякон,

в Якутск.

Достаточно далеко!

И будут в Тикси окошко решётить

кому-нибудь сытому,

дяде,

тёте,

чтоб солнце им глаза не кололо,

ведь нынче солнце в глаза —

– крамола,

солнце отныне —

– статья в УК,

но от него не укрыться никак,

тем более за Полярным кругом,

шесть месяцев мучаться будет хапуга,

шесть остальных —

– у него отходняк,

выходит,

не будет такого дня,

чтоб сытому в Тикси пожить спокойно.

Представьте —

– встаёт он в халате с койки,

и тут надеждам его —

– облом!

Солнце – лучами – прямо в табло!

Разве сытых спасают мои гардины?

Только одних госпожих,

господинов?

От солнца

в струпьях,

мозолях

и язвах,

от чумазых лучей с разработок алмазных,

от голода тощих лучей подневольных,

которые гибнут в траншеях и штольнях,

продают их,

взвесив прежде на гирьках,

по Вилюю,

Алдану

и Индигирке,

по которым стреляли на приисках ленских,

как будто не люди —

– балласт,

довески,

и не только от них – от лучей-поваров,

крестьян,

сталеваров

и маляров,

студентов,

поэтов,

учителей,

от забитых,

но бьющих в глаза лучей!

Мы сломаем решётки,

сорвём гардины

Если веник един,

мы непобедимы,

Много нужно графита размазывать,

чтоб написать размером алмазным.

Слова эти только алмаз,

не брильянт —

– правда – проза, без мишуры и гирлянд.

Девушка с глазами волчьими,

тёплыми,

как мягкий колкий войлок.

У тебя в зрачках —

тумены,

полчища,

орды,

толпы,

яростные войны.

Твоя мать, тебя рожая,

умерла,

пронизали её тело корни,

черви.

А ты стала – дева-Тамерлан,

нежный и безжалостный кочевник.

Лёгкою рукой из колчана

достаёшь парфянскую стрелу,

амазонка,

дочка кыпчака,

над землёй паришь, подобная орлу.

По степи несутся табуны,

жжёт ковыль безумный суховей,

языки огня – на море буруны.

Под тобою коню осоловел,

Буцефал не слышит ни вожжей,

не шпоры,

ты свалилась в чахлую траву,

на тебе доспех врагом пропорот,

скоро грифы тело разорвут.

в небе гаснущем —

вороний клик и клёкот,

мясо манит,

как пахуча мякоть!

И искусан булавой разбитый локоть,

хочешь львом реветь

и выпью плакать.

Угораздило родиться амазонкой!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.