Байрам Хамутаев - Иллюзия свободы. Сохранение мыслей

Бросьте в меня камни, и они отлетят.
Горсти кремния, его запахи на мне.
Разное было и будет, не поменять прошлого,
Старое ярило потухнет, насмотревшись пошлого.

Люди хотят очень много,
Но бог дает им не все,
Рождается быстро тревога,
Так же стремительно, как и костер.

Век наш суровый и дикий,
Каждый в нем ищет частичку себя,
И если ты человек не двуликий,
Можешь найти все понятия.

Босс знает много поз,
Босс не любит гердос,
Босс на шее носит трос,
Босс целует всех в засос.

Большой босс имеет много денег,
Большой босс сажает свой зад в гелик,
У него в планах – отдыхать на полную.
Он может поиметь телку стройную.

Он постоянно ищет себе капитал,
Как будто у него его кто-то украл.
Большой босс в теме, где другие бояться,
Он всегда при делах и может кусаться.

Босс знает много поз,
Босс не любит гердос,
Босс на шее носит трос,
Босс целует всех в засос.

Острее моей сатиры,
Вряд ли что-то найдется,
Когда вы сидите в сортире,
Оно так из вас и льется.
Хотите купить себе тачку,
При этом, ничего не имея,
Куда Вам, собрать денег пачку,
День ото дня вы тупее.
Последний ваш шанс – это помощь,
Но вы не кому не нужны.
И каждый из вас словно овощ,
На стол при закате судьбы.

Есть водоем, простора много,
И волны вторят – задора много,
Тибет, два озера, пять миль меж ними,
Но как у них отличий много.
Штиль на одном, шторм на другом,
И в этом чуда много.
Мы сами словно озера Тибета,
То тихи, то штормим при этом,
Возможно, в этом суть всего,
Мы сами не свои при этом,
И с виду так тихи,
Но шторм в душе поэтов.

Мне надоело помогать,
Я благодарности не слышу,
Вокруг все могут только врать
И вновь, просить себе на пищу.

За каждым, знаю, что-то есть,
О чем он говорить не хочет.
Подавлена в себе мечта,
Но о возвышенном бормочет.

Мне кажется, конец не скоро,
Но он конечно же придет,
И каждый, кто не верит в бога,
Всё ж на колени упадет.

Еще не вечер, а тебя до сих пор нет,
Шевелятся домов плечи и потихоньку стихает свет.
Самый лучший мой образ, я тебе подарил,
И он стал словно компас, я так сильно любил.
Мне не хочется плакать, я терплю до конца,
Иногда сложно падать и терпеть боль свинца.
Я привык потихоньку замечать все вокруг,
Иногда вспоминаю я тебя милый друг.

С чего начать я сам не знаю.
Давай кричать быть ближе к раю.
Тебя со мною нет, но я не умер,
Своей судьбы момент услышал в бубен.

Глаза болят от дыма сигарет,
Гроза пришла, что поджидала много лет,
Хоть мириады звезд, Земля одна,
Но допустила укусить меня.

Мне стукнул тридцать первый год,
Во мне кровит укуса рана,
По красоте я как павлин,
И злобы нет во мне ни на кого, ни грамма.

Провожаем год обезьяны
И встречаем год петуха,
Замечаем свои мы изъяны
И не путаем берега.
Новый год будет скоро-скоро,
Нам осталось чуть-чуть подождать,
Наготовила мама нам плова,
Чтоб могли его дружно вкушать.
И под елочкой ждут нас подарки,
Их принес нам дедуля мороз,
И закончились все перепалки,
Но в душе и под елкой навоз.

Я что-то вам должен? Объясните!
Мое обжорство – то болезнь.
И на санскрите, и на иврите,
Жрать много – не полезно…
Печален взор – болезнь то многих,
Венчают по обряду и порой убогих.
Я верю ж в правду до конца,
Это мое счастливое начало.
Я знаю точно, не спроста,
С рождения во мне оно журчало.
И я найду след истины конечно,
Ей от меня на сантиметр не убежать,
Порою мыслю хоть беспечно,
Всё ж буду правду жизни ожидать.

Она жила жуя траву
И по полю тихонечко гуляла,
И ожидала, что ее сожру,
И от меня все время убегала.

Она давала молоко,
Его я рано утром пил.
Она же не любила некого,
А я за это ее часто бил…

Корову убивали током,
В колхозе очень много их.
И мясо от неё делили с толком,
Не на двоих, не на троих.

Она жила жуя траву
И по полю тихонечко гуляла,
Возможно, знала, что ее сожру,
Не я один, толпа её сожрала.

Она так и присосалась,
Что ее не отлепить,
И от страха абоссалась,
Я готов ее убить.
Пиявки – это же вампиры,
Они нашу кровь сосут.
Лечат, может быть калечат,
Кто откроет эту суть.

Немного зелень потускнела,
И кромки луж в узорах льда,
Дорога длинная померкла,
И вспоминаются года.

Кому я друг, кому я недруг
Я сам не знаю, вот беда,
А осень словно бы толкает
В тоску, в печали, в холода.

И привязаться можно быстро,
К тому, кого совсем не знал,
И придираться только к бывшим
Их в пригоршню, в сугроб, в повал.

Я в добавлении к погоде,
Дополнить кое – что хочу;
Она порою бьет по морде,
Когда я с горки вниз лечу.

Другим все это удается
Их понимать мне тяжело,
Ведь каждый за своё лишь бьется;
Удача, а порой зеро.

В компании порой не замечаешь,
Как быстро просто устаешь,
Но в мании ты тоже вряд ли знаешь,
Что в эпилоге ты пожнешь.

И так мне хочется быть первым,
Среди читающих людей,
Писакой лучше буду средним,
Иль стану просто посмелей.

Луга, поля, озера,
Прекрасные места.
Переплетение
Благих узоров,
Загадок миллион из ста.
Там солнце
Светит постоянно
И горы возле рек стоят,
А реки мчатся словно пьяны
Туман от них и аромат.

Бегу по полю
навстречу яркой синеве,
ору про волю
и о безоблачной судьбе.

Я знаю точно