Михаил Токарев - Уходящая в ночь. Сборник стихов

Маринованные звёзды
Светят в вышине.
В этот вечер ты, быть может,
Вспомнишь обо мне.

В этот час сольются тайны
Вещего огня.
Ты, проснувшись от молчанья,
Вспомнишь про меня.

В этот вечер все обиды
Не исправит месть,
В этот вечер ты наверно
Вспомнишь, что я есть.

Разыграются мгновенья
Вещего огня,
В этот вечер ты, быть может,
Вспомнишь про меня!

Ах, Эльвира! Это так странно,
Что такие люди как мы,
Пребывают почти постоянно
В разных точках огромной страны.

Это попросту не объяснимо,
Нет в том логики, нет ничего.
А моё естество так ранимо,
Так доверчиво естество.

Я, увы, не Сергей Есенин,
Что б раскатывать по городам
И в хандру разглагольствий осенних
Ни гроша за себя я не дам.

Зафальшивила верная лира,
Я обманут в который раз.
Ах, Эльвира, Эльвира, Эльвира —
Это время, увы, не для нас!

Если хочешь спать, усни —
Это не беда,
Сон утраченные дни
Смоет без следа.
Всё придёт в конце концов
На круги своя,
Улыбнись родным лицом
Девочка моя.

Мне давно пора понять,
Жизнь прекрасней всех,
А с тобою для меня
Ни к чему успех.
Мне достаточно тепла
Каменки – печи…
Что, опять не поняла?
Только не молчи!

Я люблю смотреть в твои
Тайные глаза,
Где рождаются огни
И поёт слеза.
Всё вернётся, всё придёт
На круги своя
И тихонечко заснёт
Девочка моя.

Не тревожь мои печали,
Не пытайся объяснить,
Что заоблачные дали
Не дают приказ любить.

Что такие расстоянья,
Как меж мною и тобой,
Отбивают все желанья
Под названием любовь.

Я не знаю, как ты, где ты?
Ты не знаешь как, где я?
Между нами лишь приветы
«От тебя» и «от меня».

Для приличия и точка,
Что же можно рассказать,
Если балом правит почта,
Если будет рассылать

Лишь она все эти строки,
Эти весточки любви…
Годы, как же вы жестоки,
Что играете в крови!

Я подарю тебе этот букет,
Он не прекрасней рассвета, но всё ж,
Даже и самый прекрасный рассвет,
Вряд ли с тобою хоть чем-то похож.

Не отвергай, не смущайся, прими,
Скромный подарок радушных полей.
В нём моё сердце и сердце Земли,
Нас воспитавшей средь солнечных дней.

Пусть для тебя прекратятся дожди,
Боль и печали исчезнут из глаз.
Верь и надейся, надейся и жди
И он наступит, наступит твой час!

Это больше, чем мир и дороже,
Это радости нового дня.
Я не верил, что можно жить ложью,
Когда ты была у меня.

Мне хотелось великой наградой
Осчастливить на век белый свет,
Но кому и зачем это надо,
Если тебя рядом нет?

Отчего-то погасли зарницы
И за тучами скрылась Луна.
Хоть вокруг меня сотнями лица,
Видима лишь ты одна.

Я пытался совместно с тобою
Отыскать провиденья секрет,
Но зачем разгораться звездою,
Если тебя больше нет?

76—47…
Бензиновый дух тепла.
Верить дано не всем
С той стороны стекла

В то, что годы как дым
Выветрятся в трубу,
Что ушёл молодым
И загубил судьбу.

Кто-то зажмурил бровь,
Кто-то слезу в кулак.
Не погулять им вновь,
Вот каковы дела.

Холод и заспанный взгляд,
Последний кивок друзей,
Сам уж задержке не рад:
– Давай, капитан, скорей!

Сегодня последний раз
Похож я сам на себя.
Нет, не забыть этот час —
Десятое декабря.

Верить дано не всем.
Я обернулся в след.
76 – 47
Такого автобуса нет…

10.12.1989.

Горек мёд, сладка отрава,
Кто-то прав, а кто-то нет.
Ты – налево, я – направо,
Вот и весь секрет.

Плодовито жизни древо,
Но всему свой срок.
Ты – направо, я – налево,
Вот и весь итог!

На сотни вопросов есть точный ответ:
Всегда хорошо лишь там, где нас нет.
Поскольку мы здесь, а счастье в дали,
Оно горизонт великой Земли!

Плешь в кулак сожмём с испуга
И согнёмся от тоски.
Плюнем молча друг на друга —
Утирайтесь, дураки!
Пейте кровь, сосите кости,
Расплывайтесь в теплоте.
У меня сегодня гости
Греют чайник на плите.

Я скажу им: «Вот конфеты,
Это сахар, это мёд.
Кто плетётся на диете,
Не мужчина, не народ».
Я оставлю их в раздумье,
Выйду в сад и закурю.
Облака Луну раздуют,
Видно дело к сентябрю.

А друзья, остыв от мыслей
Мною брошенных в лицо,
Оглядятся, поразмыслят
И решат в конце концов.
Разойдутся по квартире,
Разберут десяток книг
И в общественном сортире
Забушует Эдвард Григ.

На диван Иван Тургенев
Приземлится с потолка
И поэт Сергей Есенин
В недописанных строках
Вместо точек и ремарок
Буквы вставит и слова
Загудят латынью баров —
Эх, замечется молва!

Пуританин Байрон в шоке
Перекрестится в гробу.
Где вы, истины истоки,
Где извилины на лбу?!
Я вернусь, увижу это,
Рассержусь и заворчу.
Буду злиться до рассвета,
А потом захохочу.

Соберу друзей в охапку,
Разолью остывший чай.
Значит, снова всё в порядке,
Снова день идёт – встречай!
Снова будем до обеда
Восстанавливать уют
И до будущей беседы
Опустеет мой приют.

Будет всё: огонь и вечность,
И раздумья, и покой,
Но такой же самый вечер
Будет словно не такой.
Нет, не в этом наслажденье
И не в этом красота,
Правит жизнью провиденье,
Век, любовь и суета.

В наш город стучалась зима,
Морозом сверля батареи.
От холода пухли дома,
Их больше ничто не согреет.

В раздумьях застыли дворы,
Умолкли горластые птицы.
Наш город уснул до поры,
Пока что-нибудь не случится.

Он знает, что время придёт,
Не вечна такая погода.
И город задумчиво ждёт,
Когда о нём вспомнит природа.

Задуют ветра перемен,
Вернётся народ на аллеи.
Лёд улиц, подъездов и стен
Любовью весна одолеет.