Виктор Авин - Вечность номер пять (Сборник стихов)

Страна подсолнухов, горилки и Днепра
ты шматом стала иль сдала за шмат Ивана и Петра?
Очнись, Украинская степь! Не нужен нам «Чернобыль — 2»!
Гуляет вепрь женой из жинки — госдэп из кринки!
И брат твой русский стал не мил, уж, ворон свил
гнездо на мазанке! По шахтам лазает народ из
Севастополя, Ворохты, в Харьков, Ужгород! Поет
«Нас за чуб надо оттянуть! И пнуть в родной Славянов путь:
огонь, вода, труба, язык, Москва и Киев. Всем кирдык
кто разбудил винтовки штык, затвор обманом передернул.
Хохол, Москаль и Беларус — ох неподъемный это груз
развяжет он пупкам пупы. Шевченко! Гоголь! Чехов! ПЛИ!!!»
Страна подсолнухов, горилки и Днепра!
Шоб ты с Россиею была и с Беларусью!
А США, Евросоюз пусть едут в гости к нам!
О, грусть, Мы им споем как мы живем
воюем, радуемся, пьем, и меж собой
деремся кольями до первых петухов и
первой крови,
чтобы понять — мы братья, МАТЬ!
И фига-с-два устроят нам опять «Чернобыль»!!!!

За пустотой приходят мысли ни о чем
опустоЩенные спадают по колодцу
как ведра из дюраля бьют по кольцам
и плюхаются в полный водоем
и продолжают с тяготением бороться
не тонут, обжигает их вода
бесформенная масса из молекул
событий и рефлексий, только беркут
парит на небе круглого окна
да в дне песчаном бьется ключик-веко.
За пустотой приходят мысли не о том.
Он, вызванный искрой, выходит с чеком
жуя святое пополам с грехом — котлету
скупает лето и уходит под Содом
и кажет Слово пряча мысли под береттом:
«Родившись (с) Богом, умирайте человеком!
Не вытирайте сопли рваным рукавом!
За пустотой приходят мысли о ракетах!
Врагов ищите на других планетах».
Селите рядом с домом звезды в клетях
они иначе превратятся в один ком
за пустотой явятся ангелы, при детях
уходят ангелы, когда Бог стариком
волочит руки будто это плети
и тень от неба над пустым ведром
качается как лист календаря в клозете.
Селите рядом с домом счастья ветер
за пустотой приходит он в соседний дом…
А что пожар? — Так это баловались «дети»…

Свет через дольки у жалюзей
цвет сковордки прожаренной
город в тонах полусумерек
стих-оберег.
Век-мышь стенаний за стенкой
взрыв молока с белой пенкой
обмен желудей на зеленку
в подгонку — вагонку.
Рай в голове это — запись «склероз»
ад — на Кавказе (контр)революция «роз(г)»
бесят бесЯт хорды-полутона
орд.
Лучше — под глазом синяк-писяк
моряк в шортах с мордой «торт»!
Путевка в жизнь «Бог-Россия-Чорт»!
Аппорт, аборт…
Впрочем, стой, нас зовет совет
короче волны случек в бочке свет
и слаще секса пижама цвета «кроссворд»
Нет краше языка чем «Word»!
Крот? «Оk'», но помни, что «я» — варяг-босяк!
Горд хряк что реет в России стяг!
Есть под что копать и есть что есть
совесть и честь!

Милая береза под моим окном
что роняет слезы словно сон за сном
за слоями стекол шума не слыхать
так беззвучно листья падают на паперть
целый подоконник золотых монет
и лишь кот-поклонник мурлычет ей сонет.
Что же ты береза разделась догола?!
Вон, упал мужчина с воза на рога!
А тебе все мало, рыжие власа
треплет тебе ветер лаская за бока
воробей-охульник прячется в дупло
Там тепло и сухо, пухом стелет снег
Первый, пес за ухом
чешет, метит след
на твоей ноге след
от моей машинки
ты прости береза, я сдавать назад
просто не рожден был, только что — летать
до окна от плинтуса, сквозь число у возраста:
Смазанны росою щеки, «Пачу» — звать.
Огурец не соленный, голова как мячик!
Все окно распахнуто, а в твоем — дыра-ночь!
Осень. Рать. В дозоре — раненных не брать!
(я сказал)
Пленным щей березовых, акты — победителям
ям автолюбителям, влюбленным-побежденным
дать кровать на вырост, да окно на вынос
Что же ты береза быстро очень выросла
и цепляешь ветками на взлете огурец, и
Лиц не разглядеть мне что шагают в ряд
твое дело правое — нагнуться от синиц до «рец»
…Вижу: две фрамуги левые, вниз чеканят шаг!
«Брат» таранит с рынка пиво, холодец!
А Кто стихи мои читает, дьявол? — Молодец…

Моя мелодия была экстраваганта
и я пил водку с Пузырьком на Ядо-Фанте
носил я вещь в себе отточенную кантом
а ты в лобок вплетала косу с красным бантом
и исполнял мою мелодию бог-банда!
Моя мелодия была неисчерпаема!
Пока я ехал в Королеве Кая-Каина!
в ее звизде, пустым
простым
воспоминанием…
Окраина в мелодии труб спаренных
нечаянный всхлип, хлюп, шмыг, сваренных
яиц стук в котелке походном. Моя мелодия — о
созданном, блестящем, вещем — Свойстве
суть признака у качества геройства:
дать наслаждение Добру — х*ю Злодейства.
Мою мелодию сыграй, послушай, действуй!
Звенят монеты — вето бетто-излучений
поют архангелы хрустя печать-печеньем
щуршат фланелевые платья по свечениям
от женских теней над венцами суПРгениев….

Крутится, вертится шар на плечах
и рычаги на шарнирах от Шывы
лезут по щелям судьбы в чух-сенях
в подпол, воруя обертки «Мы живы:
Мишка на севере, Белочка, Лапки
гусиные!» Папочки тапки пляшите
едет на велике с почтою граф
с синим конвертом: «Письмо дяде Вите».
Крутится, вертится пес на цепи
куры кудахчут у бедной соседки
и завращались шально воробьи
кожу сдирая с рябиновой ветки!
Грянь буря! Ворон закакай с небес!
Туш заиграй под кустом пианино!
Все механически! Мимо все, мимо ешь!
— Русь, ах зачем ты в письме мне так блеешь?
— Робот не может блевать, но блюешь
ты на постели, что сделал из двери.
— Я против ветра уснул, в пике петли
порхая меж строк и читая о главном!
Руся моя, будь вещим снам моим равной!
— Буду…Пес в будке вдыхал незабудки
Граф от любви к почтальонному делу
вдруг залабзал все гусиные лапки.
С белкой на шее, с секретною папкой
шел на вокзал капитан….Ну он гадкий!
Милый! Шальной! Всенародный и сладкий!
Навстречу товарный — не валко не шатко…
Русь, ах зачем ты на свет появилась?
Не на зеленый, на желтый и красный?
…На рельсах махала платочком атласным
девочка в белом. Вертелась ужасно. Так классно!

Сто пар нестиранных носков
на каждом бирка: «пятка, верх»
в хрустящих новеньких чехлах
лежат в шкафу у кандалов
висит над ними зверя прах
пальто из лани.