Бульдозер - Охуевший Бульдозер

— Я?! Пошли б вы на хуй, Мюллер!
Нас не взять за просто так!
Нихт ферштейн, не понимаю!
Это — алиби, ишак!

Сразу Мюллеру взгрустнулось —
Ай да Штирлиц, ай подлец,
От всего найдёт отмазку,
Что поделать — крупный спец!

— Ладно, Штирлиц, всё, замяли,
То проверочка была.
Ну-к… налей ещё стаканчик —
Служба в доску заебла.

— Ну налить, мы это мигом,
Хайль! Прозит! Давай вдогон…
Вскоре крепко нагрузились,
И уснули за столом.

Утро, бункер, зал огромный,
Карта мира вся в флажках,
Видим мы на ножках глобус,
В общем клёвый антураж.
Это зал для совещаний.
Все расселись за столом,
Входит фюрер, чуть помятый.

— Собрались? Ну что ж, начнём…
Для начала мы посмотрим
Донесения с фронтов…
Бля!!! Опять мы отступаем?!
Нас ебут как школяров?!

Фюрер злостью весь налился,
Глазом грозно засверкал:
— Где секретное оружье?!!!
Чтоб я русских отъебал?

Подскочил какой-то маршал:
— Хайль! Яволь! Вот чертежи!
Скоро будет всё готово —
Мне конструктор доложил!

— Так… Посмотрим… Что вот это?
Это что за ерунда?..
Кружавчик, рюшечки, манжеты…
Гульфик?.. Лямочки??.. Тесьма???!

Фюрер явно в непонятках:
— Может дать тут всем пизды?
Вы в натуре охуели?
Это ж кройка из «Бурды»!!!

— Гениально! О, мой фюрер!
Разъебём мы всех врагов!
Ну держись, товарищ Сталин!
Это выкройка трусов!
Наши храбрые солдаты,
Что воюют на фронтах,
Будут пиздить супостата
В бронированных трусах!
Проводили испытанья,
Сам их, лично, одевал —
Превзошли все ожиданья!
В жопу мне снаряд попал!
Ни хуя мне не случилось!
Вот пред вами здесь стою,
Готт мит унс! Зиг хайль, мой фюрер!
Победим мы всех в бою!

А в дверях вдруг заваруха,
Вся охрана на ушах…
Обложив всех матюками,
Входит Штирлиц: — Гутен таг!

Улыбается ехидно,
Фотокамера в руке.
— Что, фашисты, бля, не ждали?
Ща всё будет, как в кине!

Растолкавши генералов,
Пробирается к столу:
— Ну-ка, толстый, слышь, подвинься!
Дай бумаги засниму!
Подсвети-ка… Хуй что видно…
Так… Теперь вообще ажур.
О, мой фюрер?.. Не заметил…
Я закончил — всем бон жур!

Как в финале «Ревизора» —
Все молчат, не шевелясь…
Штирлиц, щёлкнув каблуками,
Удалился восвоясь.

Робкий вдруг раздался голос
В наступившей тишине:
— Это что же здесь творится?
Это что ж, пиздец войне?
Как же мы своим оружьем
Будем пиздить красных псов,
Если наши все секреты
Будут в штабе у врагов?

Фюрер кровью весь налился,
Точно зреющий томат —
Ищет нервною рукою
Телефонный аппарат.
— Хальт!!! — На проводе Москва…
— Гамарджоба! Как дела?
Что случилось, геноцвале?
Как здоровье? Ничего?

— Приструни, товарищ Сталин,
Ты шпиона своего!
Беспредел у нас какой-то,
Гроссе швайне! Муттер фак!
Среди бела дня секреты
Штирлиц спиздил — твой мудак!

— Вах! Я канэшно панымаю,
Старших нужно уважать.
Молодой джигит, савсэм гарачий —
Надо с ным потолковать…

Ну а Штирлиц, не скучая,
С «беломориной» в руке,
Поднимал стакан со шнапсом
В придорожном кабаке.

После многих лет разлуки,
Дрочки левою рукой,
Он спеша сюда припёрся
На свидание с женой.

Двадцать лет её не видел,
Фотографию послал,
И теперь за эти годы
Он отцом-героем стал.

Всё же мысль подспудно гложет,
Не даёт спокойно спать:
— А на фото я по пояс…
Может, загуляла, блядь?

К чёрту гонит эти мысли,
Встреча будет впереди —
Ведь война, необходимо
Конспирацию блюсти.

Чтоб враги не догадались,
Затаясь, исподтишка,
Будет Штирлиц за женою,
Наблюдать издалека.

В ресторане оживленье,
Объявили секс-ревю:
Щас начнётся представленье —
Балет у негра на хую!

Все захлопали в ладоши,
В ожидании, и тут —
Яркий луч упал на сцену,
А там уже кого-то прут!

Негр здоровый, рослый, жирный
И с концом как у осла,
Раком ставит балерину —
Наизнанку вся пизда!

Все орут в ажиотаже:
— Засади ей, суке! Фак!!!
Улыбнувшись белозубо,
Негр вхуярил свой елдак.

А затем, слегка присевши,
Резко задом дёрнул — «кхе!»
Балерина вверх взлетела —
Вот это было фуэте!

Снова раком её ставит,
Жопой к публике, и так,
Он огромную залупу
Начал ввинчивать в пердак.

Штирлиц, глядя на эстраду,
Слёзы счастья утирал,
От эмоций не сдержавшись —
Он жену свою узнал!

Вспомнил садик над рекою,
Как там вишни воровал,
Как полночною порою,
В том саду её он драл…

И хоть память вся снегами
Уж давно занесена,
Но «Про „Это…“» в «Старых песнях»
Нам Агутин напевал…

— Потерпи чуть-чуть, родная,
Ишь, хуище у него!
Вот его б таким хуилой
В жопу трахнуть самого!

А на сцене всё в процессе —
Член вошёл уж до яиц!
Негр довольно ухмыльнулся:
— Повторим прыжок на «бис»!

Как ракета с Байконура,
Подлетела к потолку,
Развернулась, рот раскрыла,
Вниз стрелой и… — хуй во рту!!!

Штирлиц аж хрипит в экстазе:
— Ну, любимая… пиздец…
А рука сама находит
Вставший колом уж конец.

По привычке обретает
Он ладоней жаркий плен,
Глядя как жена родная
Заглотила чёрный член.

А они уж на подходе:
— Глубже вставь! Соси давай!
Вот и всё — вдвоём кончают…
Негр хрипит: — Глотай… глотай!

Только публика не знала,
Что и третий был герой —
Кончил с ними он, сжимая
Хуй натруженной рукой.

Удалось свиданье славно!
Словно дома побывал!
И пускай хоть как заочник,
Но жену он отъебал.

Вышел Штирлиц из шалмана,
Мордой ёбнулся в асфальт…
Свыше голос Копеляна:
— Полчаса он будет спать!

Площадь людная пред нами,
Гестапня везде снуёт —
В столь укромном, чудном месте,
Связника наш Штирлиц ждёт.

Чтоб связник увидеть смог бы
Резидента своего,
Штирлиц там стоял с торшером
И крутил своим еблом.

Наконец, среди народа,
Всех толкая, напрямик,
Через площадь, матюкаясь,
Прёт к нему его связник.

Сам в будёновке с звездою,
С парашютом на спине,
На ходу всех посылает:
— На хуй! Дай пройти-ка мне!