Константин Фофанов - Полное собрание стихотворений

И бездыханна и бледна,

Под золоченою парчою

В гробу покоилась она,

Цветы, исполнены печали,

Приникли к мертвому челу

И в ароматах изливали

Ей скорбь и позднюю хвалу…

Май 1887

Прекрасна эта ночь с ее красой печальной,

С ее мечтательным, болезненным лицом.

О, если б жизнь цвела, как этот отблеск дальний

Померкнувшей зари на небе голубом!

О, если б дум моих неверное теченье,

Как эти облака, стремилось в глубь небес,-

Какое б подарил тебе я вдохновенье!

Какой бы мир открыл, мир красок и чудес!

Но жизнь моя темна и дума безотрадна,

Как облетелый сад – пуста моя душа,

И ходит ветер в нем стремительно и жадно

И гнет вершины лип, порывисто дыша.

Я не пущу тебя в мой сад осиротелый-

Там осень, там туман, а здесь перед тобой

Сияние весны и этот отблеск белый

Лазури голубой!..

Май 1887

Заперты ворота,

Спущен с цепи пес.

Листья золотые

Сыплются с берез.

Сердце тихо плачет,

Плачет и поет,-

Посмотри, стучится

Милый у ворот.

Как я выйду ночью

Сени отворю?

Вышел месяц ясный

Проводить зарю.

Заперты ворота,

Спущен с цепи пес.

Путь-дорогу ветер

Листьями занес!

Июнь 1887

“Матушка! Я слышу, кто-то шепчет сладко,

Кто-то за стеною там поет давно…”

– ”Спи, моя родная! Спи, моя камчатка!

Это дождь осенний хлещется в окно”.

– “Матушка! Скорее отвори окошко…

Слышишь ли, подъехал милый мой к крыльцу?

Поведи к окошку, посмотрю немножко,-

Он ли, – я узнаю сразу по лицу!..”

– “Нет, моя голубка, это шепчут нивы,

Это расходились волны по реке…”

– “Матушка, мы в церкви! Мы теперь счастливы!

Перстень обручальный блещет на руке…

От свечей венчальных темное мерцанье

Жаром обвевает щеки и чело…

Как народу много! Мне теснит дыханье…

Матушка! Не правда ль, в церкви как светло!”

Потупивши очи и глотая слезы,

Мать не отвечает дочери своей.

Перед нею реют сумрачные грезы,

Сумрачные грезы, полночи темней.

Видит она церковь, только не с налоем,

Без свечей венчальных… и глядит на дочь,

Дышащую тяжко, пышущую зноем,-

В эту ночь глухую, пасмурную ночь.

7 июля 1887

Мы мчимся, как стрела, – все мимо нас летит,

В глазах бесследно исчезая,

А поезд все вперед стремится и стучит,

Броней железной громыхая.

Вдали синеет лес неровною стеной,

Над ним кудряво вьются тучи,

Мелькает телеграф решеткою стальной

И зеленеющие кручи.

Мелькнуло кладбище. Белеют я кресты,

Угрюмо смотрят мавзолеи…

И вновь по сторонам канавки и кусты

Да редко – темные аллеи.

На нивах зыблется пшеница и овес,

Пестреют гряды в огороде,

И грустная семья задумчивых берез

Белеет а дружном хороводе.

Всё мимо! Все летит, как вольная мечта,

Как жизнь с обманчивыми снами;

И только светлая лазури высота

Горит незыблемо над нами.

И тусклая луна, бледна как первый снег

В лучах вечернего заката,

Следить не устает наш торопливый бег,

Печалью тайною объята…

Так жизнь вперед летит, – летит, как паровоз,

Меняя сны и впечатленья,

И сыплет искрами живые чары грез,

И стелет дымом увлеченья.

И все бежит вперед, без устали бежит…

И лишь сомненья призрак вечный,

Как бледная луна за поездом, следит

За нашей жизнью скоротечной.

28 июля 1887

Гатчина

Мне веет светлым волхвованьем,

Веселой зеленью долин,

Ключей задумчивым журчаньем

От русских сказок и былин!

Прекрасен сказок мир воздушный-

К нему с младенчества привык,

Мне мил и дорог простодушный,

Животворящий их язык.

Вступаю с трепетом священным

Под кров радушной старины,

Передаю струнам смиренным

Ее младенческие сны.

И пусть – полны цветной окраски,

Осенены прозрачной мглой-

Летят задумчивые сказки

Разнообразною толпой

От арфы стройной и покорной,

Как стая белых лебедей,

Заслыша визг стрелы проворной,

Летит со спугнутых зыбей.

30 июля 1887

Она была похожа на тебя,

В ее очах лучи сверкали те же.

Но, милый друг, она смеялась реже,

Она жила не веря, не любя…

В ее щеках румянец не играл,

Как у тебя, – он вспыхивал порою…

Единою блистали вы красою,

Но разный пламень души волновал.

Так тучки две в лазури золотой

Плывут, сходны по трепетным изломам,

Но теплый дождь одна несет с собой,

Другая – град с молниеносным громом.

Июль 1887

Нет, мне не жаль, что умер этот день,

Что мирная природа засыпает

И вечер шлет лазоревую тень,-

В моей душе угасший день сияет!

Оставил он свой отблеск золотой

В моих мечтах, согретых теплой лаской,

Обворожив блистательною сказкой,

Навек живым остался он со мной…

Пройдут года… Сквозь мглу почивших лет,

В дни черные, в дни скорби предзакатной,

Он будет мне бросать свой теплый свет

На темный путь, как гений благодатный…

Так в небесах померкшая звезда

Чрез много лет по смерти блещет миру…

Она тепла для смертного тогда,

Но холодна далекому эфиру.

Июль 1887

Забытою весной пахнуло на меня!

Я вновь у светлых чар во власти,

Душа моя полна мятежного огня,

Полна избытком чистой страсти.

Забытая весна – с ее роскошным сном,

С ее веселыми лучами-

В дождливый вечер мне мерцает за окном

И тихо реет над мечтами.

И сердце, как струна, и плачет, и поет,

И вдруг томится болью жгучей,

И трепетно дрожит, как лоно синих вод

Под набегающею тучей.

Июль 1887

Мне было года три, когда впервые я

Почувствовал душой всю прелесть бытия,

Когда сознание мелькнуло метеором,

И я вокруг себя окинул ясным взором.

Был вечер. Таяла веселая заря,

Все светом розовым приветно озаря,

Ложилась косо тень; по яблоням и липам

Чуть ветер пробегал; и шмель с гудящим шипом,

Качаясь на цветке акации густой,

Пугал меня своей мохнатою спиной.

В нагретом воздухе струился запах тмина,

Настурций и гвоздик; и тихо паутина

Качалась серою, чуть видною струной

Меж гроздий наливных рябины молодой…

Мне было хорошо. С восторгом ненасытным

Я с нянею бродил, и раем первобытным

Казался мне наш сад, наш скромный, тощий сад,

Возросший в улице меж каменных громад.

Я жадно слушал шум задумчивых берез,

И за оградою веселый треск колес,