Александр Введенский - Стихи и пьесы

ты родимый ловелас

С о н я (возвращаясь)

как странно тело женское

ужасно не Введенское

И з о т о в

да да да я это знаю

правда люди это так

вот я с лошади слезаю

а земля черна как фрак

в ней наверно

есть червяк

червячёчек червячишко

как мой родственник сынишка

у него была интрижка

так, пустяк. Почти отрыжка.

Иль икотка. В общем страсть

вообразите, красть и красть

он куда ни попадёт

всё моментально украдёт

увидит мопса украдёт

букву тоже украдёт

вообще всё время крал

на конец себя украл

С о н я

вы Изотов тиран человек

довели ребёнка до этого

вы секли его каждый четверг

молодого ещё не одетого

вы Изотов мошенник и жулик

вы копейка вы штопор вы нулик

И з о т о в (отходя в сторону и сморкаясь)

но Соня я его любил

и не его ковры я бил

я был секретно нездоров

и много покупал ковров

сижу однажды взаперти

на мне сюртук из либерти

на голове флажок и шляпка

в руках коровушкина лапка

вдруг колокольчик зазвонил

нелепым звяканьем своим

во мне он много изменил

но молча мы сидим свистим

тут открывается калитка

и входит польский господин

противный скользкий как улитка

я говорю вы что ж один

он говорит нет я одно

желаю вам сейчас открыть

везде везде я вижу дно

ну мы смеёмся во всю прыть

скажи какой весёлый пан

П а р е н ь В л а с

он резеда

Ф и о г у р о в

нет нет нет

ничего подобного

не любит просто дробного

человек целый

изъясняется понятно. Видит где конец. Очень

разумно очень очень. Я голову дам на отвлеченье.

Г о р с к и й (Семён Семёнович).

Коллега безусловно прав.

Что собственно мы имеем пять или шесть лошадей говорю

намеренно приблизительно, потому что ничего точного всё равно

никогда не скажешь.

Четыре одежды.

Г о л о с.

Отстаньте вы с числами.

Г о р с к и й (Фёдор Петрович).

А ты не перебивай.

Следовательно я считаю, что подсудимый не мог даже

войти в ту комнату, бац доказано.

П а р е н ь В л а с

у нас в деревне так идёт

три месяца как день пройдут

и мигом осень настаёт

а надо вам сказать что там стоит редут

а там живут военные

они обыкновенные

но только не в чем их винить

да и что их обвинять

выйду на поле звонить

комаров пойду гонять

а у нас какая жара

вся жара на полкомара

кроме того был у меня конец

которого звали купец

он был мой отец

он жил в доме называемом хата

он по морям большим летал

он жил безбедно безбогато

и разны овощи глотал

вот как-то я к нему примчался

кричу папаша сокол свет

а он как сумрачный качался

кончая третий пуд конфет

мать говорит мне съешь конфетку

не дай погибнуть ты отцу

я будто ветер вырвал ветку

и молча подскочил к купцу

и говорю

отвесьте мне кило четыре часа

и говорю

бунтует наша раса

но тут мой конец умирает

в свинцовое поле несётся

последний момент озирает

последним смехом смеётся

но тут вбегает Франц капитан

мы говорим это что за страна

он отвечает либо Туркестан

ли Выборгская сторона

Ф и о г у р о в

вот оно то что не то

Г о р с к и й (адвокат)

скажите куда попали

С о н я

нас всех закопали

А р а б с к и й м а л ь ч и к.

Милостивые государыни войдите в наш сераль

Ф и о г у р о в

соглашаться или нет

если да то или нет

удивляться или нет

или да то если нет

я не знаю если я

или знаю если я

И з о т о в (спешившись)

начнём пожалуй

Входят. Потом дерутся. Потом их выносят.

Потом больше ничего нет.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

жили были шесть людей

Фиогуров и Изотов

Горский Соня парень Влас

вот без горя без заботы

речка жизни их лилась

Фиогуров был учитель

значит физику учил

Горский адвокат мучитель

буквоед и князь чернил

а Изотов был концом

ну как будто был отцом

воришку сына он имел

молчит Изотов онемел

стыдится верно

или лицемерно

а Соня девушкой была

и тихой девушкой плыла

в роскошных платьях расписных

в московской шляпке золотой

в средине гордых гор лесных

она казалась молодой

её жених был парень Влас

без туфелек и без числа

он не сводил далёко глаз

с румяного лица

и долго долго ждал кольца

однажды все они толпой

заснули. Ночь была конечно

в железной ванне водопой

шуршал водичкою беспечной

очень много было часов

шёл час ночной тридцать пятый

и спали все без голосов

и каждый был богатый

имел мундир и сто рублей

и много веток и стеблей

вот спят они и смотрят сны

одни из них противны

другие как стакан ясны

четвёртые крапивны

то видит пуговицу он

и думает ужели это сон

пускает она имеет вид орешка

мы скажем мы скажем

этот сон насмешка

то видит форточку она

и в форточке цветок отличный

краснеет от такого сна

затем что это неприлично

то видят численность они

простую как весло

и численность лежит как дни

от страха ноги им свело

то видят хвостики вещей

то может быть события

что будто лев рукой своей

пришёл сюда убить её

убить родить бедняжку

ничтожную бумажку

уже они устали спать

и мигом все проснулись

прошли на речку утопать

едва воды коснулись

вода прозрачная текла

от горки к морю вниз

сначала Соня вниз пошла

как яблочко анис

за нею влезли остальные

и утонули как стальные

на берегу остались брюки

да платья пышные её

немного ног большие руки

дыханье память вот моё

<8–9 июня 1929>

БОЛЬНОЙ КОТОРЫЙ СТАЛ ВОЛНОЙ

увы стоял плачевный стул

на стуле том сидел аул

на нём сидел большой больной

сидел к живущему спиной

он видел речку и леса

где мчится стёртая лиса

где водит курицу червяк

венок звонок и краковяк

сидит больной скребёт усы

желает соли колбасы

желает щёток и ковров

он кисел хмур и нездоров

смотри смотри бежит луна

смотри смотри смотри смотри

на бесталанного лгуна

который моет волдыри

увы он был большой больной

увы он был большой волной

он видит здание шумит

и в нём собрание трещит

и в нём создание на кафедре

как бы на паперти стоит

и руки тщетные трясёт

весьма предметное растёт

и все смешливо озираясь

лепечут это мира аист

он одинок

и членист он ог

он сена стог

он бог

но он был просто муравей

в шершавой ползал мураве

искал таинственных жучков

кусал за тётки мужичков

увы он был большой больной

мясной и кожаный но не стальной

он брал худую пирамиду

и прославлял Семирамиду

и говорил: я бледен, беден

я будто крыса тощ и вреден