Анна Савина - Весна. Стихи.

Слабые души,
………… будьте подальше.
Колокол глушит в приступе кашля
стон благочестия скучной обедни.
Женщины-бестии,
………………… Женщины-Ведьмы
радостно, дерзко,
……………вихрем Свободы
с шумом и треском, свистом и громом
вырвут из рук обжигающий пламень —
страждущий Дух…
…………………Чтоб косою на камень
вера на веру и сила на силу
больше не смела(!)……
……………………В огненных жилах
ртуть полыхающих, бешеных молний.
Всепожирающий,
………………вечно голодный
Космос
………вбирает в гигантское чрево
тьму обесточенной, мёртвой Вселенной,
но выдыхает лишь солнечный Ветер.
Женщины-птицы,
………………Женщины ведьмы…
Вам, — на кострах претерпевшие муки, —
Богом дарованы крылья —
……………………………не руки,
чтоб затушить пламя «праведной» фальши.
Слабые души,
…………………будьте подальше
в час, когда стены великого Храма
треснут под мощные звуки органа.
И бесконтрольно
в просветы…… в расколы
хлынут потоки Любви — не крамолы.
Вздрогнут икон потемневшие лики.
Пепел на крыльях
…………………последней уликой
чёрной пыльцою засеребрится.
Женщины-ведьмы,
……………………Женщины-птицы
гордо взлетят в ярко-огненных перьях
сквозь предрассудки и бред суеверий
над бесполезностью инсинуаций
новой волною реинкарнаций
в третьем, безумном тысячелетье…
Сердце их — Пламя…
……………………Голос их — Ветер,
что вышибает опоры и стёкла,
словно неистовый, бешеный хохот
и низвергает с высот исполинов —
идолов лжи —
……………и ломает им спины,
в чёрные мысли вонзая им крючья,
смех вырывает их сердце паучье.
Женщины-ведьмы,
…………… женщины птицы,
вам ли, познавшим тоску материнства,
не испытавшим и толики счастья,
снова и снова огнём причащаться?
И оклевётанным,
……………………гордым,
………………………………распятым
с пеной у рта утверждать свою святость?
Вам ли пугать правоверных шабАшем?
Слабые души,
…………………будьте подальше……
Час недалёк — приближается время
Женщин-Ведуний в эпоху прозрений.
Ведают — «Веды»:
……………………ведут за собою
женщины-ведьмы незримой тропою…

Штормит пять суток… Шхуна на приколе…
Тоска… усталость… Ропот в экипаже……
— Проклятье! Ну, когда ж мы выйдем в море?
— Довольно ныть! Займитесь такелажем…
Туманы и ветрА в Китовой бухте,
Непрочный наст крошится под ногами,
А волнами подхваченные шлюпки
Трещат по швам, раздавленные льдами…
Но наконец-то, небо посветлело,
Норвежский флаг взметнулся яркой птицей —
Туда, где облака легко и смело,
Как лебеди летели вереницей…………
Пора… Пора!!!
— Отчаливай, ребята……
Но странно… Необычная картина:
В глаза глядят друг другу виновато
Суровые, притихшие мужчины……
Алан ушел в метель и… не вернулся……
Три дня напрасных поисков повсюду…
— Он обречен……
Джон Дэйвис матюгнулся…
— Эй, Гаррисон, закуривай…
— Не буду……
Алан ушел в метель… и не вернулся……
— Но он придет…… возможно…
— Ветер с юга…… Руби канат!
Держитесь прежним курсом…
— Нет, капитан…… я не оставлю друга……
— Ты не оставишь, да-а? Ты самый честный?
И преданный, наверное? Послушай:
Теперь не время для красивых жестов,
Руби канат! Сс-спасите наши души……
— В твоих устах звучит довольно странно —
Как будто бы: «Спасите наши шкуры!»……
— Эй, балагур, полегче с капитаном! —
Отрезал мичман, затянувшись хмуро ……
Ты знаешь сам — мы слишком долго ждали,
Но срок истёк — нам не вписаться в график.
Идет зима, и время поджимает:
Окрепнут льды — сомнут, раздавят на фиг!
Алан погиб…… Судьба нас водит за нос…
И глупо тратить время в ожиданье…
— Отча-ааливай!
— Ребята, я останусь……
— Э-э, не дури… Да что ж за наказанье!
Он твой товарищ… Ладно…… тут все ясно…
Но оставаться — равносильно смерти!
— А вдруг он жив! И где-то ждёт напрасно……
Нет… так уйти я не могу… поверьте……
— Не можешь… правда? — боцман поперхнулся.
— Оставьте мне палатку и патроны…
Чуть-чуть еды……
— Эй, парень, ты рехнулся!
— Собаку и пол-литра самогона……
Даст Бог — спасусь, а нет……
— Мы тратим время!
Кончай базар… Я не желаю слышать!
— Но, капитан…
— Ты поплывешь со всеми!
Пойми, пацан, здесь невозможно выжить!
Кругом снега да белые медведи,
На сотни вёрст — нет ни души, ни крова……
— Мне всё равно…
— Ты перестанешь бредить?
— Но, капитан…… послушайте…
— Ни слова!!!

………………………………

Он был упрям…… И, провожая взглядом,
В тумане исчезающую шхуну,
Не ждал ни одобренья, ни награды,
Не уповал бессмысленно на чудо…………
Лишь день и ночь сквозь холода и вьюгу,
Сквозь белую, безмолвную пустыню,
Он, улыбаясь, шёл на встречу другу,
Храня в душе надежду, как святыню…………

О, как давно со мною было это!
Но в проблесках кошмарно-вещих снов
я в образе Якопо Тинторетто [3] Якопо Тинторетто — художник (1518–1594 гг.), автор "Тайной вечери" — современник и соотечественник Джордано Бруно…
опять стою на Площади Цветов.
И совесть задыхается от жара,
от близости ужасного костра……
— Целуй распятье…
Покорись, Джордано!
Но нет… Он отвернулся от креста.
Разверзлось небо… Распахнулись двери……
Вознесся вверх не усмирённый Дух,
А я рисую «Тайную вечерю» —
Где с овцами прощается Пастух
и говорит, как будто, между прочим,
что завтра будет снова чья-то казнь:
— Скажи, Иуда, ты, возможно, хочешь
в Историю всемирную попасть?
— Хочу ли я? Учитель… Что ж ответить?
Все сделаю, как скажешь… Но позволь,
Когда-нибудь пройдут тысячелетья —
я добрую сыграть мечтаю роль………
— Договорились……
(Вихрь перерождений
слепые души кружит день и ночь…)
По прихоти Небесных озарений
Я — чей-то сын, а завтра — чья-то дочь……
Прошли века……
Дуэль у Черной речки……
И выстрел оборвал последний стих…
Ушел Поэт… Шагнул в седую Вечность…
Рыдают ивы… Я — одна из них.
К воде склонилась с тихою печалью:
«Ах, где же ты, мой златокудрый Лель?»
Брел пастушок по лесу гулкой ранью —
Из нежной Ивы вырезал свирель.
И заиграла, засмеялась Лира,
окрасив Душу в теплые тона —
Таинственная, сладостная сила
была Творцом Свирели той дана.
Но вот опять горят у гроба свечи:
строг приговор и суд Небесных сфер,
Я стала Ветром,
и в ненастный вечер
случайно заглянула в «Англетер».
Предсмертный взгляд Поэта полон муки.
Тугой петлей стянула шею ночь —
НКВД заламывало руки……
А я… Я не могла Певцу помочь!!!!
Металась сквозняком, срывая шторы,
кружилась ветром… плакала… звала……
Но странный человек в цилиндре черном
уже успел завесить зеркала……
И тишина……
Пугливая Эпоха
в молчанье погрузилась, как во тьму…
Вдруг шепоток: доносчик с полу-вздоха
мне выдает билет на Колыму…
Идет этап…
Накатана дорога —
Родная колея — из века в век……
Но в этот раз, не призывая Бога,
несет свой крест советский человек.
Днем — валит лес, а ночью спит на нарах.
Я отвлеклась…
Ведь стих мой не о том…
Вы слышите? Как будто бы гитара
звучит негромко где-то за окном.
Все чище и отчетливее звуки,
а в голосе какой-то странный хрип.
О, как же мне знакомы эти руки,
так бережно сжимающие гриф!
С каким безумным, жадным упоеньем
Я слушаю «Охоту на волков»…
И презираю всем на удивленье
смешной барьер раскрашенных флажков…
А Он летит
над пропастью, по краю,
И заклинает бешено Судьбу:
«Еще чуть-чуть…… Немножко…… Прропада-ааю…
Повремени-ии! Я песню…… допою……»
О, мой Седок,
о, мой наездник певчий,
пройдет еще совсем немного дней —
я стану самой ветреной из женщин
и самой верной спутницей твоей.
Пусть отдохнут, воды напьются кони —
им дальний путь начерчен в этот раз…
Губами теплыми берет с моей ладони
пучок травы измученный Пегас.
Ну что ж пора…
И мне приспело время…
Счастливый путь! «Володя, подсади…
Пошли-ии родимые!!!» — покрепче ногу в стремя…
А сердце рвется…… рвется из груди……