Анна Савина - Весна. Стихи.

Куда пойду от Духа твоего,
в какую запредельную обитель —
под сень полупрозрачных куполов?
Привычным жестом Иоанн Креститель
сомкнет перста……
Но я остановлю
торжественность священного обряда……
Крести других…… я рядом постою………
Оставь меня…… пожалуйста……
Не надо
срывать с души невидимый покров,
искусственно навязывая святость……………
Всё чаще выхожу из берегов,
смиренью предпочтя слепую ярость………
Мне чужда неземная пастораль
докучливо-безоблачных идиллий…
Я самовольно покидаю рай,
пока никто не вышвырнул насильно —
пинком……… взашей…
Изгнание — не мне……
По жизни улыбающейся Евой
иду легко
в бесстыдной наготе:
не нищей оборванкой —
Королевой!!!!!!!!!
Запретный плод по-прежнему влечёт —
(О, Боже! Я — само непослушанье!!!)
сорву, пожалуй, яблочко ещё,
чтобы узнать всё — до последней тайны……
Волшебный, бесподобный, дивный вкус!!!!!!!!
Кого бы угостить?
С кем поделиться?
Возьми, Адам…… И ты возьми, Иисус……
(ну, надо же — знакомые всё лица!!!)
Вот…… угощайтесь……
Нет? —))
Дрожит рука?
Тогда не надо… правда… нет… не надо…
Идите-ка подальше…… от греха……
Оставьте мне всю боль и горечь яда
отравленных, испорченных плодов —
сжигающий позор грехопаденья
и сладость непритворных, чистых слов,
дарующих блаженство искупленья……
Куда пойду от Духа твоего —
в какую запредельную обитель?
Под сенью бирюзовых куполов
ты всё ж дождись……
дождись меня,
Креститель……

Ветра истязали усталое тело,
калечили душу и рвали на части…
Прицелившись, август, как снайпер…… с колена
затвор передёрнул… и выстрелил страстью……
Ах, тщетно…… напрасно……
(не то чтобы мимо……)
Амурам лишь дай пострелять по мишеням…
Но поздно смекнули, что сбитый мужчина
заведомо был ненадёжною целью,
что сердце его — решето, а не сито,
за долгую жизнь износилось…… истлело —
дыра на дыре… то заплатка, то нитка…
И пуля почти ничего не задела,
пройдя сквозь пустОты недавних ранений,
пробоины жизни… разломы…… расколы……
Он вздрогнул от выстрела лишь на мгновенье,
нащупав в кармане флакон с валидолом……
Но что это?
Кровь???
Ведь герой наш не ранен!
Откуда же…… столько… дымящейся…… алой?
А рядышком, рану сжимая руками,
какая-то женщина тихо стонала………
Ведь пуля двоим предназначена свыше…
(и щерится рок в преизбытке ироний),
Из этой игры ты сознательно вышел,
став просто свидетелем чьих-то агоний…
Но я за двоих отпою…… отыграю…………
Любовь мне подарит и дерзость и силы………
(а ты мою песню подхватишь… я знаю……
не вздумай перечить…… доверься мне, милый…)
Ветра истязали усталое тело
калечили душу и рвали на части…
Прицелившись, август, как снайпер…… с колена
затвор передёрнул… и выстрелил страстью……

Лето…
Домик на берегу —
сруб бревенчатый…
Дух сосновый…
Я тебя у порога жду,
и ни что под луной не ново…
Тихий плеск утомленных волн…
По зеркальной озёрной глади
разливается киселём
свет небес…
Золотистой рябью
тронул ветер широкий плёс,
холодком потревожив душу,
замер в прядях льняных волос,
лёгкой чайкой скользнул над сушей…
Прикрывая ладонью взгляд,
сквозь лучи я смотрю всё дальше.
Соком клюквенным пью закат…
На волнах поплавком маячит
солнце…
Редкие камыши
льнут к корягам, качая тину……
Где-то там… далеко… в глуши…
в старой лодке сидит мужчина —
мой любимый,
смешной рыбак,
возвращайся…… чего уж… ладно…
Будет… будет у нас уха —
Наловил окуньков — и славно…
Как красиво вокруг!
Взгляни…
Этот вечер прозрачно-синий,
словно создан был для любви…
Возвращайся…
Ты слышишь, милый?
Наруби поскорее дров —
ближе к ночи истопим баньку……
Из волшебных, недавних снов
я шагну в твою явь хозяйкой…
Белым облаком ляжет пар
на упругую грудь и плечи…
А внутри и снаружи жар……
Восхитителен,
бесконечен
поцелуй твоих теплых губ…
Руки нежно скользнут по телу,
и березовый, пряный дух
в мою душу войдёт несмело.
Я любуюсь тобой тайком,
крепкий…… ладный…… родной мужчина…
И прошу тебя об одном……
Да, прошу:
подари мне сына……
Пусть он будет пригож и мил —
весь в отца — и душой и статью…
(ааа-а-ахх…… любимый…… как придавил… —))))
Задыхаюсь в твоих объятьях…
Неуёмный!
кричишь:
— Поддай! — в сладострастье не зная меры……
Уношусь с тобой в светлый рай,
спутав пар с облаками веры…
Слишком жарко в твоём раю……
Не пора ли на свежий воздух?
Я пылаю…… дымлюсь…… горю!!!
И с разбегу ныряю в воду
ледяных, колдовских озёр
обнаженной Русалкой юной.
Посмотри, из-за синих гор
свет дорожки —
янтарный
лунный………
…………………………………
Лето…
Домик на берегу —
……………сруб бревенчатый…
Дух сосновый…
Эй, ныряй же ко мне! Я жду……
Да…… ни что под луной не ново…

В горле стоят прошлогодние сэндвичи……
Взгляд твой
(прости — я забыла цвет глаз……)
и разговоры банальные… девичьи —
память вернёт мне их после не раз……
После???
Да, после………
К чему послесловие?
после…… раскаяние……
после…… печаль……
Память?
Асфальт, что залит твоей кровью……
Шепот предсмертный………
Проклятый февраль………
Знаешь, в тот день мне всё грезилась лестница —
лестница в небо…
и ты… в облаках………
только не плакалось……
нет…
и не верилось………
медленно таяли свечи в руках,
и раздражали венки погребальные
мёртвенной спесью искусственных роз —
псевдо-красивые,
псевдо-печальные…
Рваною вмятиной чёрных колёс
сердце расплющено
сдавлено
ранено —
жуткой махиной ворвался КамАЗ
в утро февральское
стылое
раннее…………
Бог не отвёл…… не сберёг… и не спас……
Помнишь «Макдоналдс»?
ну, да… эти сэндвичи……………
Ты ещё рядом…
(осталось три дня……
ровно три дня…… до того, как……)
ах, девочка……
ладно………… не буду……
послушай меня…………………
Год миновал…
нынче твой день рожденья:
тридцать…
……………(…посмертно…)
да что ж пожелать?
Царства Небесного……………
……………………душеспасения……
и… если можешь…
…………………приснись мне…… опять…

Таверна весело шумела…
Матросы пьяною толпой
глушили ром,
и оголтело
ругались матом меж собой……
Табачный дым проворным змеем,
лаская кольцами кадык,
незримо проникал в трахею,
ведя раздвоенный язык
сквозь бронхи к нежным альвеолам —
где, быстро впрыскивая яд,
змей был раздавлен крепким словом
и с кашлем выплюнут назад……
Смеялись парни-ротозеи,
метая острые ножи,
а обыватели глазели…
Сжигал азарт…… Кипела жизнь!!!
Ласкали грубые ладони
продажных женщин задарма……
И не в накладе, не в уроне —
никто из них……
Но лишь одна —
одна загадочная дева
семнадцати невинных лет
умами пьяными владела
и источала странный свет,
когда небрежною рукою
по кубкам разливала ром
с улыбкой нежною такою —
что дрожь в руках и в горле ком…
Но вот что странно…… не ломалась……
(хотя всегда была в цене)
и беспричинно отдавалась
бельгийцам… немцам…
в общем… всем………
Печатью тайного презренья
отмечена её душа —
предмет бесстыдных вожделений,
растасканная до гроша……
Никто не знал,
что ранним утром,
Весталка шла на тайный брег,
дабы отмыть до перламутра
ракушку сердца……
Тяжкий грех
смывала с девственного тела,
качаясь в розовых волнах
и что-то трепетное пела
с улыбкой нежной на устах…
А после долго и тревожно
смотрела в призрачную даль
и грезила о невозможном,
смиряя вздохами печаль……
Ждала доверчиво…… молилась
бездонным, синим небесам…
И вот однажды появились
на горизонте паруса
в чудесном алом ареоле —
в висках быстрей забилась кровь……
Ведь девушка была Ассолью
и свято верила в любовь……