Луиш де Камоэнс - Лузиады

Незыблемые горы распадались,
Не в силах злым волнам сопротивляться!
Треща, деревья мощные ломались,
Устав с ветрами дикими сражаться!
Из недр подземных корни вырывались,
В земле не в силах слабой удержаться.
Песчаный столп на берегу поднялся
И к морю разъяренному помчался.

Тут Гама, увидав, что погибает
Поблизости от берегов желанных,
Что море пасть зловеще разевает,
Армаде угрожая неустанно,
То к небу корабли стремглав вздымает,
То в бездну их ввергает океана,
С молитвой обратился к Провиденью,
Чтоб обрести надежду на спасенье.

"Великая, божественная сила!
К тебе я ныне, бедный, припадаю,
Ты иудеям жизни сохранила,
Сквозь волны привела к родному краю.
Ты Павла от оков освободила
И Ноя в трудный час спасла, я знаю.
Ты небом, сушей, морем управляешь
И нашей жизни срок определяешь.

Неужто мне не раз еще придется
Меж Сциллой и Харибдой пробираться?
Неужто шторм ужасный не уймется
И нам еще придется с ним сражаться?
И разве лучшей доли не найдется
Для тех, кто ныне обречен скитаться,
Кто славит твое имя неустанно
Средь волн неумолимых океана!

О! Счастлив тот, кто в землях мавританских
Погиб, святую веру защищая,
Кто не страшился копий мусульманских
И славу умножал родного края,
Кто верен был державе христианской,
Кто получил бессмертье, умирая,
Оставшись в нашем сердце незабвенном,
В глазах потомства став благословенным".

Пока он говорил, неутомимо
Лихие ветры такелаж крушили.
Подобные быкам неукротимым,
Сменить свой гнев на милость не спешили.
И вереницы молний негасимых
Нахмуренное небо озарили.
Уже стихии меж собой сражались.
На землю небо сбросить собирались.

Но вот на небе, хмуром и ненастном,
Звезда Венеры нежной появилась,
И тут же светом, радостным и ясным,
Разгневанное море озарилось.
Прелестница с улыбкою прекрасной
Вмиг с Орионом яростным простилась,
Затем на море взор свой обратила
И в горести невиданной застыла.

"Ах, это Вакха мерзкого деянья!
Воскликнула прекрасная богиня.
Он флот отдал ветрам на растерзанье,
Упорствуя в неистовой гордыне".
И, не желая скрыть негодованье,
Сошла с небес красавица в пучину.
За ней помчалась нимф веселых стая,
Гирлянды роз на кудри возлагая.

Младых красавиц локоны златые,
Казалось, сам Амур убрал цветами.
И вскоре нимфы нежные, младые
Предстали пред безумными ветрами.
"Смирите вы ветров порывы злые,
Пусть обо всем они забудут с вами",
Венера юным нимфам говорила,
Чья красота сиянье звезд затмила.

И сразу ветры гневные смирились,
Забыв закончить жаркое сраженье,
Мгновенно нежным нимфам подчинились,
Как будто преградили им движенье
Те локоны, что среди волн струились,
С лучами солнца споря дерзновенно.
И, ярого Борея укрощая,
Сказала Орития молодая:

"Не верю я тебе, Борей суровый,
Меня ты, видно, бедную, не любишь,
Ты сбросил страсти трепетной оковы
И флот несчастный беспощадно губишь.
А коль не так, стань другом нежным снова.
Я знаю, ты супругу приголубишь,
Любовь и ярость в мире несовместны.
Оставь свой гнев, будь другом мне любезным".

И точно так же нимфа Галатея
Разгневанного Нота укрощала
И, нежных слов и взглядов не жалея,
Его свирепость лаской усмиряла.
Ей покорился Нот, от счастья млея,
Прелестница его очаровала.
Смягчился Нот близ юной нереиды,
Забыв все шквалы, бури и обиды.

И вскорости красавицы младые
Ветров могучих стаю укротили.
Те позабыли замыслы былые
И о любви прекрасных дам молили.
Придя к Венере, ветры удалые
Союз с ней долговечный заключили,
Она в любви им счастье посулила
И флот от тяжких мук освободила.

Вершины гор, где Ганг берет рожденье,
Денница ярким светом озарила,
Когда дозорный закричал в волненье:
"К земле нас мчит неведомая сила!"
Затихли мореходы в восхищенье,
Их чувство страха сразу отпустило,
А кормчий сообщил им, улыбаясь:
"То Каликут, коль я не ошибаюсь.

Вот берег, что сквозь слезы и туман
Сиял вам в ваших грезах просветленных.
Неистовый смирился ураган,
Закончился ваш труд непревзойденный".
Услышав это, славный капитан,
Страданьями и бурей изнуренный,
Со вздохом на колени опустился
И к Господу с молитвой обратился.

Он к небесам вознес благодаренье
За то, что верный путь ему открыли
И, флот ведя сквозь муки и лишенья,
Его от страшной гибели хранили,
За то, что жгучих ветров озлобленье
Они, щадя армаду, прекратили
И обуздали ураган суровый,
Скитальцев бедных погубить готовый.

Изведав страх и горькие страданья
И побывав меж небом и землею,
Мужают души в буре испытаний,
Рождаются отважные герои.
Чтя предков добродетельных деянья,
Они не ищут с робостью покоя,
Не устилают ложа соболями,
Московии бесценными дарами.

Их не прельщает трапез пышных сладость,
Веселие пирушек и гуляний
И не влечет изменчивая радость
Пленительных и трепетных лобзаний.
Стремится упоительная младость
К геройским и возвышенным деяньям
И гордо слабых духом презирает,
Покою ратный труд предпочитает.

Взяв в руки меч и натянув кольчуги,
Отечество герои защищают
И, не пугаясь с Родиной разлуки,
Пределы дальних вод пересекают.
От знойных ветров принимают муки
И средь снегов бескрайних замерзают,
Своей рукою славу добывая
И грудь свою под копья подставляя.

И к свисту пуль их души привыкают,
Пройдя сквозь бури дерзостных сражений,
А лица их сиянье излучают,
В сердца других вселяя уваженье.
Звон золота герои презирают,
Пустые отвергая наслажденья,
Смеясь над переменчивой фортуной,
Лишь добродетель в мире чтут подлунном.

И после стольких тягот и мучений
Их мудрость и величье посещают.
В горниле бед и горестных лишений
Они законы мира постигают.
И кажется, как будто с возвышений
Герои даль земную наблюдают,
Спокойно относясь к капризам славы,
Что лаврами венчает их по праву.

Армада Луза подошла к пределам,
Где плещет Инд своей волной свободной
И где, покинув рай небесный, смело
Струится Ганг потоком полноводным.
Ты с честью завершил святое дело,
Народ отважный, гордый, благородный.
Желанный край детей твоих встречает
И им свои богатства обещает.