Константин Арбенин - Звери ищут лето

Обо мне понавешали на уши всякой лапши:
Мол, и рылом не вышла, и рот у нее до ушей.
Но не видят поэты за рылом изящной души,
Да и я разглядеть не даю —
Гоню любопытных взашей.
Не найдете жемчужину правды в подобном вранье.
Лучше просто спросите — я вам свое кредо открою:
Даже если случилось родиться в свинячьей семье,
То не значит, что нужно всю жизнь оставаться свиньею.
Говорят, что визглива не в меру и слишком грязна,
Обзывают по-всякому: бочка, кадушка, брюзга!
Я другая по сути, да суть моя вряд ли нужна
Тем, которые видят во мне
Лишь сало да окорока.
С поросячьей поры стала я помышлять о другом,
И однажды решила, хлебая баланду из миски:
Даже если свинарник повсюду и свинство кругом,
То не значит, что нужно свинячить и мыслить по-свински.
Все глумятся, и только молочные детки мои
Знают правду про мамку, какой даже боров не знал, —
Как тепло и уютно под боком у мамы Свиньи,
Как суров и трагичен порой
Души поросячьей финал.
Мы теперь породнились и жить будем дружной семьей,
И на поиски лета отправимся общей тропинкой.
И пускай все чужие меня называют Свиньей,
Вы отныне меня называйте по-дружески Свинкой.

Здрасьте, звери. Вы ли это
Пели только что про лето?
Как живёте, звери? Хорошо?
Совесть никого не беспокоит?
Я ж насилу, звери, вас нашёл!
Девять вёрст исколесил в погоне!
Думал, вас медведь задрал,
Или волк живьём сожрал!
Я почти полдня бродил по бурелому,
Заблудился, перемёрз, жевал солому,
Не присел ни на минутку на пенек,
Сам себя едва сберег от паники,
А у них тут — новогодний огонек,
Да ещё с волками же в компании!
Мы их дома, прямо скажем, заждались,
А они гостят у медведей и лис!

Мы, батяня, не гостим,
Мы теперь здесь вместе обитаем.
Не пируем, даже не едим,
А скорее, просто доедаем.
Потому-то нам веселья не унять.
Только этого тебе, батяня, не понять.

Где уж мне понять-то, ётесь!
Ждём, когда же вы вернётесь!
Баба плачет, причитает, Богу молится,
Каждый час выходит за околицу:
Жить не может без гуся,
Без гуся худеет вся!
Да и я, друзья, грущу немножечко —
Сердце ноет целый день, под самой ложечкой.
Видно, в сердце том открылась рана,
Так сказать, навылет, ножевая.
Очень не хватает мне барана;
За Барана я переживаю!
Новый год — ведь это праздник, а без Свинки
Он не праздник, а какие-то поминки.
В рационе из-за вашего чудачества —
Сухофрукты, сухари и сухоовощи!
Возвращайтесь к нам, друзья, хотя бы в качестве,
Так сказать, гуманитарной помощи.

А зачем нам возвращаться?
Чтобы в мясо превращаться?

Я не съем вас, вот вам зуб!
Даже пальцем вас не трону!
Буду есть молочный суп,
Толокно и макароны!
Буду с вами божьим агнцем!
Стану вегетарианцем!
Мы ж теперича постимся,
Мы с попом теперь друзья.
К слову: как же без гостинца
Будут поп и попадья?
Вот придут к нам причащаться,
Опрокинут грамм по сто,
А закусывать? Общаться?
Чем, скажите, скрасить стол?
Трезвый поп и попадья голодная —
Дело это Богу неугодное!

Поп без мяса перебьётся,
Чтоб его не путал чёрт.

Без закуски поп сопьётся.
Он уже ни жив ни мёртв!..
А ещё придёт урядник —
После всех вечерних смен.
Он ведь нынче судит-рядит,
Не урядник — полисмен!
(Привинтил звезду шерифа на тулуп,
Брови сдвинул — притворился, что неглуп.)
Чтобы он судил-рядил себе лояльно,
Надо, братцы, поддержать его материально.
Что вам стоит накормить честну компанию?
А без вас — откуда взяться пониманию!

Это как — откуда взяться?
По сусекам, по подвалам…
У друзей твоих в хозяйстве
Животины что ли мало?
Эк они к чужой, однако,
Проявляют интерес!

У попа была собака —
Убежала сука в лес!
А у нашего шерифа — у урядника —
Эмигрировали куры из курятника,
Из яиц ему оставив только бой!
И какой он без яиц теперь ковбой!?
Всё сбежали! Даже козы и овечки!
Утекли, как ироды казанские!
Пожалейте, звери, души человечьи!
Прекратите ваши штучки партизанские!

Нет, отец, не прекратим.
Мы теперя жить хотим.
Мы — не мясо для паштета,
И не фарш для колбасы.

Ждёт, отец, тебя диета!
Звери мы, и ищем лето,
И сдаётся нам, что это —
Наши звёздные часы.

Понимаю, понимаю, что вам нужно!
Дело ведь в условиях — не в них ли?
Никаких проблем не будет! Мир и дружба!
Мы таперя в ваши нужды вникли:
Знаем, как и чем живёт
Наш родной домашний скот.
Дам вам вдвое больше сена,
Втрое больше фуражу,
Залатаю дыры в стенах,
Крышу паклей проложу.
Будет всё благопристойно —
Каждой твари — шест и стойло!
Мало? Нате! — Два обоза
Заграничного навоза!
Это ж вам огромный плюс —
На навоз не поскуплюсь!

Сам в навозе удобряйся.
Может, станешь подобрей.
МЕДВЕДЬ.
Прочь скорее убирайся,
Отставной царек зверей!

Значит, не хотите по-хорошему!
Значит, вот такие вы неугомонные!
Да ведь мы же вас сотрём в мясное крошево,
Разберём на кубики бульонные!
Брезгуете с нами Новый год отпраздновать!
Мы ж вам были ближе, чем родители!
Записаться захотели в книгу красную?
А в поваренную книгу не хотите ли!?

Не хотим, батяня, не хотим.
Уходи-ка, ты, батяня, уходи!

Лучше будут нам соседи
Волки, лисы да медведи.
Пусть они не любят труд,
Но зато в глаза не врут.

Жаль, что я не взял ружьё…
Так-растак, зверьё моё!
Что за вечер за такой сегодня скверный!
Что за невезучий Новый год!

Это, дедушка, не невезенье, а исход.
И исход вполне закономерный.

Моя ж потенциальная еда
Указывает мне ж теперь на двери…
Вы форменные звери, господа!
Вы звери!

Ступай-ка, батя, от греха подальше.
Мы, если нужно, сами кого хошь заткнём за пояс.

Служенье лету не выносит фальши.
Мы звери мирные, но и у нас в душе есть бронепоезд.

Мы сбежали из-под крова,
Мы оставили постой.
Босиком ушли из дома,
Как писатель граф Толстой.
Все мы нынче, как Толстые,
Все мы нынче беглецы.
Но зато не отбивные,
Но зато не голубцы.
Мы ушли пешком из дома,
Мы ютимся под сосной,
Нам придется, как Толстому,
Пренебречь едой мясной.
Но клянёмся всем на свете:
Все же лучше натощак
Быть бараном на диете,
Чем бараниной во щах.
Дело правое за нами,
Не вернемся в грязный хлев.
Граф Толстой для нас как знамя —
Он из наших, он же Лев!
Слишком долгое терпенье
Ощетинило наш нрав,
И теперь непротивленье
Не внушит нам даже граф.
Мы бродяжничали, стыли,
Претерпели много бед,
И, хотя мы не Толстые,
Но и нам молчать не след.
Все, кто биты и гонимы,
Зарубите на носу:
Лишь трусливый да ленивый
Попадает в колбасу.