Наталья Романова - Стихи

В мае большой гопшой поперли туда,

Чтоб там бухать. До сих пор не утихают жуткие слухи.

Никто не вернулся. Всем им пришла пизда.

Ясно, что адскую скважыну пришлось-таки заварить.

А в качестве бонуса – что может быть офигенней –

Чтобы снизу никто не смог ее отворить –

Сверху поставили памятник А. Тургеневу.

Типа это пиздато: чтобы потомки

Знали автора в рыло, а не по одному стиху.

Но тут акт вандализма учинили какие-то подонки,

Приварив статУе из строительной пены хуй!

Это голимо, но кому нужен еще один нах писатель.

Все любят собак и очень любят фонтаны:

Муму с поднятой лапкой – типа пришла поссать –

Намного пизже, чем какойнить писатель сраный.

Я вчера опаздывала в Кулек

И из школы в жало попиздила на тот берег

Через Поле, - но меня догнал и мрачно к себе привлек

Каменный монстр – писатель Андрей Тургенев.

Кислому

У нас в городе жыли совсем дикие старухи и старики.

Это вам не бомжы, что бродят по Невскому.

Старухи все были лысые и носили грязные, как валенки, парики

Из конских волос; а те, у кого их не было –

Ходили в шапках-ушанках, спизженных у дедов.

Деды занимались сутенерством, разбоем и грабежами.

Они сбивались в банды и отморажывались, забив на Ментов.

Менты ничего не делали: боялись и уважали.

В парке утром висели трупы; без мяса не проходило дня.

До сотни человек в день людей давило камазом.

Т. е. постоянно происходила какая-нибудь хуйня.

То и дело что-то горело: ДК, Собес, гостиница, автобаза.

Старухи на это зырили, молча, имея свои дела.

Кто жертвы абортов закапывал в муравейник,

Кто воровал, а кто свежевал тела.

А одна взяла и какой-то химоз пустила по вене

Всей школе, где она работала медсестрой.

И все – в течение суток – загрызли своих родителей,

Поселились в люках – и вот тут пошел глобальный трэш и дестрой,

Кровавая бойня, где не было победителей.

Это были не люди. У них началась война.

Я в жало ползла к границе, чтобы в жывых остацца.

Через неделю моделью ада сделалась вся страна,

Так как там взорвалась атомная электростанцыя.

Вот это уже не новость, собственно, как и то,

Чтот этот город теперь – заповедник активной зоны:

Утопическая помойка, постъядерное пухто,

Где бродят кОты-мутанты, здоровые, как бизоны.

Мой дядя в закрытой зоне работал, как на войне,

И одного радиоактивного злого кОта вывез наружу.

В память о городе детства он его поддудонил мне.

Теперь у меня есть тайное смертоносное биохимическое оружие.