Педро Кальдерон - Чистилище святого Патрика

И без друзей, надежды не имея

На что-нибудь другое, я решился

Прибегнуть к красоте моей жены

Любовницы, как к средству. О, когда бы

Стыдиться мог поступков я своих,

Лишь этого я б одного стыдился!

Пустить в продажу честь! Назначить цену

За сладость ласк - какая это низость

Последний грех последнего из подлых!

Когда я ей сказал об этом плане,

Бесстыдному, она дала согласье,

Ничем не выражая удивленья,

Но только я ушел, она бежала

И спряталась в одном монастыре.

Там под началом инока святого

Она нашла приют от бурь мирских

И умерла, раскаяньем сердечным

Свою вину примерно искупив.

Да воспомянет Бог о ней на небе!

Стал тесен мир для дерзких преступлений,

И увидав, что больше нет земли,

Которая б меня к себе прияла,

На родину вернуться я решил;

Казалось мне, что здесь, по меньшей мере,

Найду я безопасность от врагов,

Найду свое прибежище, Я прибыл

В Ирландию и принят ею был

Как матерью, но скоро оказалась

Она лихою мачехою. В бухте

Попутного искал я корабля,

В засаде там корсары притаились,

Их капитаном был Филипо. Он

Взял в плен меня, но после долгой схватки;

И эта-то отчаянная храбрость

Его расположила так, что он

Меня в живых оставил. Дальше все

Ты знаешь сам. Поднялся ветер гневный,

Он поднял смуту меж морей и гор,

И бездны посмеялись над горами.

Разрушил взрыв кристальных стрелометов

Основы всех окрестных городов.

И рухнули они, и море билось

Презрительно о землю, устремляя

Из недр своих глубоких жемчуга

В их нежном перламутре, порожденья

Стремительной зари, дохнувшей в пену,

Сверканья слез из снега и огня.

И наконец, - чтоб времени не тратить

В одном живописании, - скажу,

Что все, кто был тогда застигнут бурей,

Отправились поужинать в аду.

Я тоже был в числе гостей почетных,

И вслед за ними также бы ушел,

Когда б Патрик (не знаю почему я

Боюсь его, люблю и почитаю)

Не выхватил меня из волн морских,

В то время как, совсем изнеможенный,

В себя впивал я смерть с отравой моря

Вот все, что я хотел сказать. Теперь

Ни жизни, ни пощады не прошу я

И не хочу, чтоб ты моим страданьем

Смягчился или тронут был мольбой.

Скорее дай мне смерть, чтоб вместе с этим

Окончил жизнь свою такой злодей.

Который вряд ли может стать хорошим

Царь

Хоть, Людовико, ты христианин,

Я ж христиан всем сердцем ненавижу.

Так храбрость я ценю твою, что ныне

Хочу и на тебе и на Патрике

Одновременно выказать всю власть.

Могу карать, могу я и возвысить.

Могу смирять, могу и награждать

Тебя я свои объятья заключаю.

Ты будешь приближенным у меня,

Тебя к моим ногам я повергаю

(Повергает Патрика и становится на него

одной ногой.)

И ты, и ты, вы будете отныне

Две чаши равновесья моего

И чтобы ты, Патрик, мог ясно видеть.

Как много я значенья придаю

Твоим угрозам, ты казнен не будешь

Живи и, если хочешь, извергай.

Как пламя, слово Бога, не боюсь я

Ни всех чудес его, ни божества.

Живи, но навсегда останься нищим.

Неси тяготы рабского удела,

Как существо, в котором пользы нет.

Ты будешь исполнять работы в поле,

Ты будешь сторожить мои стада,

Пасущиеся вон по тем долинам,

Увижу я, избавит ли твой Бог

Тебя от рабства, будешь ли ты в силах

Распространять везде его огонь.

(Уходит.)

Лесбия

Мне жаль Патрика.

(Уходит.)

Полония

Мне не жаль нисколько,

Я жалости не знаю, и уж если

Кто трогает меня, так Людовико.

(Уходит).

СЦЕНА 3-я

Патрик, Людовико.

Патрик

О, Людовико, я повергнут наземь,

Ты вознесен, и все же я исполнен

Не зависти, а скорби за тебя.

И говорю тебе одно лишь слово:

Не позабудь, что ты христианин.

Людовико

Патрик, позволь мне насладиться первой

Улыбкой переменчивой судьбы.

Патрик

Что ж, насладись. Но дай мне обещанье.

Людовико

Какое?

Патрик

В этой жизни ты меня,

Живой иль мертвый, раз еще увидишь.

Людовико

Такое должен дать я обещанье?

Патрик

Прошу тебя.

Людовико

Я обещаю.

Патрик

Помни.

(Уходит.)

Деревня в окрестностях столицы Эгерио.

Сцена 4-я

Филипо, Льосия.

Льосия

Не обессудьте, если не сумела

Вам угодить.

Филипо

Вы более виновны,

Чем можно заключить из ваших слов.

Смотря на вас, я полон наслажденья

И боли, и поэтому я должен

Одновременно вас благодарить

И упрекать. Вы жизнь мне даровали,

И вместе с тем вы даровали смерть.

Льосия

Ответить вам я, право, не умею:

Я так проста, я ничего не знаю,

Но чтоб избегнуть долгих рассуждений,

Вот вам мои объятия, они.

Безмолвные, вам за меня ответят,

(Обнимаются.)

СЦЕНА 5-я

Те же. - Паулин.

Паулин

(в сторону)

Ай, батюшки! Родимые! Что вижу!

Жену мою целуют! Что тут делать?

Убить их? что ж, убью. Да вот беда,

Боюсь, она меня убьет, пожалуй,

Филипо

Красавица пустынных этих гор,

Не зная, чем твое гостеприимство

Вознаградить, прошу - возьми кольцо.

Звезду небес тебе в нем дать хотел бы.

Льосия

Беру лишь потому, что это ваше,

Не из корысти.

Паулин

(в сторону)

Ей дают кольцо.

И я, как муж, увидел: что тут делать?

Как муж, я должен, кажется, молчать.

Льосия

Вторично отдаю в своих объятьях

Всю душу вам, другого не имею

Сокровища.

Филипо

В объятьях этих нежных

Легко забыть все зло, что вынес я

От ярости кристальной влаги моря.

Паулин

(в сторону)

Ай, ай! Опять объятья.

(К Филипо.)

Сударь, сударь!

Вы, кажется, не видите, что это

Моя жена?

Филипо

Ваш муж нас увидал,

Я ухожу, но я вернусь сейчас же,

(В сторону.)

Полония, ты верно б огорчилась.

Когда бы увидала, до чего

Меня доводит рок мой беспощадный.

О, море, ты дерзаешь посягать

На небо, и в каких глубоких недрах

Сокрыты жизни, взятые тобой?

(Уходит.)

СЦЕНА 6-я

Паулин, Льосия, потом Филипо.

Паулин

(в сторону)

Ушел. Поговорим теперь погромче.

(К Льосии.)

На этот раз, Льосия, я тебя

Поймал с поличным и да буду проклят,

Когда тебя я палкой не побью.

Льосия

Вот злюка! Чтоб тебе со света сгинуть!

Паулин

Так, так. Вы - обнимаетесь, я - злюка.

Не мог же я не видеть. Где ж тут злость?

Льосия

Вот то-то где! Не знаешь положенья,

Что муж не должен видеть все, что видит:

Он должен видеть только половину.

Паулин

Что ж, хорошо, условье принимаю.

И так как ты проклятого солдата,

Которого к нам выбросило море,

Два раза обняла, я буду думать

Что это было только раз, не больше;

И если за двойное обниманье

Тебе намеревался дать я прежде

Сто палочных ударов, - за один раз